создавая тело

Большая часть наших знаний о теле, в частности о теле женском, кажется существовавшей всегда. Академическая традиция предлагает рассматривать развитие анатомии и биологии как процесс, где количество знания постепенно возрастало, но никогда не менялось коренным образом. Мы знали мало — теперь мы знаем больше, и во многом это стало возможным благодаря тому, что научное знание свободно от внутренних оценок и интерпретации ученых. Однако насколько реалистично такое представление?

Традиция критики научных представлений о женском теле насчитывает не многим более 30 лет. В начале 80-х ученые из области естественных наук, знакомые с феминистической повесткой, начали использовать методологию феминизма для анализа гендерной необъективности знания (gender biased knowledge). Результатом этого анализа стали критические статьи о феномене женского тела: старается ли наука выявить объективные закономерности или же работает на усиление подчиненного положения женщин?

Первые шаги изучения гендерной необъективности были сделаны исследовательницами в биологии, анатомии и медицине. Приводя примеры того, как знание о женском теле было детерминировано социальным порядком, Нэнси Туана обращается к наиболее цитируемым в научном мире античным авторам: Аристотелю и Галену (Tuana, 1998), а Рут Хэбборт — к Дарвину (Hubbard, 1979).

«Холодное тело» Аристотеля и «фаллическая вагина» Галена

Для Аристотеля и Галена люди были сделаны из одного и того же материала: и у мужчин, и у женщин были одинаковые возможности в утробе, но особенности развития сделали их разными людьми и наделили разными способностями.

Согласно представлениям натурфилософов о развитии плода, тело человека создается под воздействием «внутреннего жара». Чем больше жара, тем более совершенным оно становится. Высшей ступенью развития тела античные авторы полагали выпуклый пенис, тогда как женщина, чей пенис «спрятан» внутри тела, — это испорченный инертный продукт, лишенный тепла — активности, а ежемесячная менструальная кровь — не что иное, как дефектная сперма.

Т.е. женское тело признавалось недостаточно развитым для самостоятельного производства жара. Будь тела женщин теплее, они могли бы рожать детей автономно, а не только быть пригодными в качестве сосудов для «жизненного сока» мужчин. Из-за того, что тело, а соответственно, и мозг женщины так и не выросли до «нормального», мужского размера, женщина не может справиться с такими социальными обязанностями как голосование, участие во власти и религиозных обрядах.
Поразительно, но данная теория стала основополагающей для изучения анатомического строения женщин и до ХІІІ века использовалась без каких-либо существенных изменений.

дальше

«Разные люди» Дарвина

Дарвин, живя в викторианскую эпоху, где гендерные роли были строго фиксированными (активные мужские и пассивные женские), перенес эту бинарную схему на всю историю развития человечества.
Новаторская идея Дарвина была в том, что внутриутробное развитие плода зависит от «природного замысла». Так, согласно последнему, женские тела должны «быть мягче, наполняться заботой и самоотверженностью» (Darwin, p. 873). Эти черты объявлялись женским эволюционным приобретением, подобно тому, как активность и агрессивность стали эволюционным приобретением мужчин.

«Различие в интеллектуальных способностях двух полов и занятиях (…) очевидно. Если мы составим два списка людей — мужчин и женщин, — преуспевших в поэзии, рисовании, скульптуре, музыке, истории, науке и философии, мы увидим, что женщины едва ли могут состязаться» (Darwin, p. 873)
Отсюда — закрепившийся миф о генетической предрасположенности к определенному типу деятельности, «естественная» связь между гендером и полом и наука, рассматривающая мужское тело в качестве эталона.

Почему никто не критиковал эти идеи, преподносящие мужчину как венец эволюции и стандарт телесности? Возможно, когда научные клубы состоят из мужчин, где мужчины презентуют исследования для других мужчин о том, как удачно вышло, что они все мужчины — совершенные существа, имеющие социальное и биологическое превосходство, — времени для критики не остается.

«Всевидящий Бог»
Камера скользит над пустыней. Крупный план: мы видим, как львица мчится за косулей. Низкий мужской голос за кадром говорит: «Это закон природы».

Кто этот мужчина? Откуда ему известно, что убийство и есть закон природы? Одна из проблем, о которой заявила в конце 80-х основательница научного феминизма Донна Хараувэй в своей работе «Ситуативное знание: вопрос науки в феминизме и привилегии патриархальной перспективы», — это проблема «всевидящего взгляда Бога». Располагая науку «над» реальностью, мы сохраняем комфортное ощущение безопасности, ведь объективно знание защищено от ошибки или оплошности, а значит, в нем нечего критиковать. Хараувэй спрашивает: кто же оказывается на месте исследователей в обществе, где женщин вытесняют из научного пространства и дискриминируют в сообществе ученых? Видимо, мужчины. И, видимо, мужской взгляд — и есть взгляд объективного наблюдателя.

Продолжая идеи Хараувэй, Эмили Мартин (Martin, 1991) в начале 90-х годов прошлого века исследовала мифологизацию биологического взаимодействия яйцеклетки и сперматозоида, которую назвала лучшей романтической сказкой, созданной за всю историю человечества. Она провела анализ учебников по биологии для школ и университетов, уделив внимание лексике, которая используется для описания «отношений» между яйцеклеткой и сперматозоидом.

Так, женское тело и яйцеклетка описывались как пассивные, ожидающие, бездействующие и инертные, в то время как мужское тело и сперматозоиды были описаны как активные, борющиеся, ищущие возможности передать свои гены. Мартин горько иронизирует по поводу того, каким образом ученые смогли рассмотреть в сперматозоидах «будущих лидеров», а в яйцеклетках — «принцесс, ждущих спасения». «Я не считаю, что абсолютно все биологические факты сконструированы с оглядкой на культурные рамки, но я буду бороться за то, чтобы эти рамки стали видимы хотя бы в этом случае» (Martin, p. 491, 1991).

«Ситуативное знание»

Чтобы поставить под сомнение «универсальность» мужского основания науки, Хараувэй использует концепцию ситуативного знания: мы видим не всю картину реальности, а только тот ее кусок, который доступен с нашей социокультурной точки. Так, знание тридцатилетнего WASP*, учащегося в Кембридже, будет отличаться от знания двадцатилетней выпускницы Сорбонны. Хараувэй считает, что нам не нужно пытаться избавиться от нашей «ситуации» (во многом потому, что это невозможно), — нам следует интегрировать эту «ситуацию» в научное знание. Не «сначала ты мужчина, а только потом ученый», а «ты и мужчина, и ученый, и не стоит думать, что твой культурный опыт не играет никакой роли в твоих суждениях.

В качестве одного из способов избавиться от «божественности» в науке Хараувэй предлагает сделать научное сообщество видимым: представить его не как группу меритократов в белых лабораторных халатах без прошлого, будущего и прочных социальных связей в настоящем, а как индивидов со своим личным опытом. Опыт людей, имеющих разный культурный и социальный багаж, не является взаимозаменяемым или пренебрегаемым. Только обмен этим опытом может выстроить пространство с видимыми социокультурными рамками.

Полный текст: по ссылке

@темы: тексты, чужие ресурсы тебя ласкают, чужие ресурсы шепчут тебе, что тебе скоро, скоро заплатят, смичная аналитика

---

гендерная политика

Недавно мне посчастливилось работать с одним прекрасным документом, который называется «гендерная политика организации». Так как я верю, что все мы можем менять мир к лучшему, мне бы хотелось рассказать о том, почему гендерная политика организации все-таки важная штука, что в нее входит и на чем она основывается. Передо мной стоит очень непростая задача: заставить вас прочитать пост о корпоративной ответственности и корпоративных документах (I AM BORED, JOHN), поэтому, давайте я обрисую вам ситуацию.

У нас есть организация, которая занимается рекрутом супер-шпионов и супер-шпионок. Организация эта существует давно, ее деятельность регулируется указами Королевы и его святейшеством, Колином Фертом, и в своей работе она руководствуются достаточно простыми ориентирами. Компетенции первичны, все остальное – вторично. Звучит прельстиво: любой человек, вне зависимости от своего социального и культурного бэкграунда, может претендовать на то, чтобы получить работу в этом заведении херувимов. Прекрасно.

Мы идем с вами по коридору, где застелен красный бархатный ковер, и попадаем в конференц-зал, где приемная комиссия оценивает новых кандидатов и кандидаток. На вакансию нового агента в Восточной Европе было подано две заявки: одна – от Ильзы Лёнгстром, у которой есть двое детей и страсть к столярничеству, вторая – от Рона Блэка, не женатого любителя Уитмена и обладателя персидского кота. Ильза и Рон одинаково компетентны: у них была полевая практика, были стажировки в лучших группировках ниндзя, они умеют медитировать и готовы полюбить Ивана Дорна, если нужно. Приемная комиссия также считает, что они в равной степени подходят для работы по своему профессиональному опыту. Но вопрос, который они задают Ильзе: «Кто же останется с вашими детьми, когда вы будете на работе?». Почему-то, никто не хочет спросить Рона, что произойдет с его котом во время работы под прикрытием. Ильза, конечно, не может лгать: скорее всего, с детьми останется няня, а она будет стараться совмещать.
«Стараться совмещать…» - повторяют члены комиссии. Это может отвлечь Ильзу от ее работы. Это может (!) во время работы заставить ее думать о детях. Это, не для ушей королевы, может повлиять на ее результативность.
Конечно, чаще всего такая история заканчивается тем, что Ильзу не берут на работу и систематическое неравенство только закрепляется, но мы не в такой истории. Мы в истории, где один из самых волевых и сознательных членов комиссии говорит: «Секундочку, но ведь она профессионалка. А ее столярничество – это куда больший плюс, чем персидский кот. Мне кажется, мы должны нанять именно ее!». После этого, члены комиссии помогают Ильзе подобрать такой рабочий график, чтобы она могла видеться с детьми, и это не мешало бы ее работе. А еще они выделяют ей социальную помощь, направленную на то, чтобы Ильза, будучи матерью-одиночкой, смогла отдать детей в детский сад.

Гендерная политика организации – это такая вещь, которая снижает необходимость быть волевым членом комиссии: она создает регламент деятельности организации таким образом, что у женщин, мужчин и представителей других идентичностей появляются действительно равные возможности для реализации себя. Так как у вас нас разные жизненные обстоятельства, гендерная политика помогает нам интегрировать эти обстоятельства в нашу работу так, чтобы мы могли максимально полно реализовать свой потенциал.

++дальше++

Что такое гендерная политика организации?

Если обратиться к определениям Европейского Союза, то это документ, созданный в соответствии с признанием директората организации концепции гендерного равенства как одного из основополагающих компонентов деятельности этой организации. То есть, если вы считаете, что гендерное равенство, а именно предоставление равных возможностей и равного старта для людей всех идентичностей, – это нечто, чему вы симпатизируете, гендерная политика для вас.

Гендерная политика обычно состоит из нескольких разделов:
1. Обоснование
В этом разделе компания описывает, почему ей важно, чтобы гендерное равенство было включено в ее повестку дня. Например, для ВОЗэто обоснование заключается в том, что у людей из-за гендера неравный доступ к экономическим и социальным благам, а, значит, неравный доступ к медицине и защите своего здоровья.

2. Описание понятий
Гендерное равенство для разных людей означает разные вещи. Все в том же документе о гендерном равенстве Евросоюза , гендерное равенство – это только про женщин и мужчин. А что делать с другими людьми? В этом разделе вы описываете, чего именно вы хотите добиться в своей деятельности: вы хотите усилить роль женщин? Вы хотите внедрить мужчин в социальный сектор? Вы хотите установить эгалитарную коммуникацию в своей компании? Решать вам.

3. Инструментарий
Для того, чтобы гендерная политика, распечатанная на розовом листке, не просто украшала ваш стол, а была реально применима к вашей деятельности, вам нужно подумать, как вы будете ее внедрять в свою работу.
Один из классических ходов – это включать гендерную политику как сквозную тему всей вашей работы. На всех этапах. От разработки дизайна ваших проектов до их оценки.
Почему это важно? Например, все так же сверхсекретная шпионская организация хочет устроить мастер-класс для виджиланте по тому, как стать настоящими защитниками и защитницами своего города (т.е. дать навыки по супергеройству). После прохождение курса, мужчины в своих результатах отмечают, что теперь они меньше боятся злодеев и несправедливости (изменения в себе). Женщины отмечают, что они научились обезвреживать бомбы (навыки), гендерквиры – что они смогли начать работать с медиа для распространения информации о злодеяниях (коммуникация), а агендеры – что они сшили себе костюмы (имидж). Так как целью программы было дать навыки, то, получается, что успешно программу прошли только женщины. На практике, такие результаты часто заканчиваются тем, что в следующие программы по той же тематике женщины приглашаются охотнее, чем все остальные. Справедливо ли это? Не очень.

Гендерная политика позволяет с самого начала создать программу, которая будет учитывать возможную специфику деятельности людей с разными гендерными идентичностями. На этапе разработки дизайна программы вы пишете, что вот, наша организация хочет дать навыки, но мы-то понимаем, что для разных людей важны разные вещи, и мы готовы прислушаться к тому, что кому нужно.
По мере прохождения вашей программы, вы оцениваете ход ее деятельности: вы проводите анкетирование или интервью с теми, кто участвует в программе, и спрашиваете их. «Ну что, как оно? Что вам нравится? Чего не хватает? Что убрать? Что добавить?» - разные потребности, разный социально-культурный багаж и разные условия жизни диктуют очень разные ответы.
Когда все заканчивается, вы проводите оценку результатов с учетом гендерного разнообразия, т.е. оцениваете все то, что произошло не в общем, а по группам. Гендерквир смогли провести революцию в твиттере, а транс*люди смогли создать сеть независимых медиа – так и запишем.

На что опирается гендерная политика?

Если вы – крутая супер-шпионская kontora, которой никто не указ, или вы – организация ЩИТ, которая сама всем указ, вопрос о том, на что сослаться при составлении вашей гендерной политики вообще не стоит. Другое дело, когда вы не такой значимый игрок и вы зависите от партнерских и спонсорских организаций, которые требуют доказательств, что гендерное равенство – это важно.

Международные стандарты, на которые можно сослаться при случае (при том случае, если вам захочется кинуть в кого-нибудь кипой документов), - это:
1. Конвенция ООН о ликвидации дискриминации в отношении женщин
2. Директивы и законы Евросоюза о гендерном равенстве
3. Стратегия Евросоюза о равенстве мужчин и женщин и доклады о состоянии гендерного равенства
4. Цели миллениума ООН
5. Гендерная политика Агенства США по международному развитию

Кроме этого, несмотря на их невыполнение, существуют национальные политики о гендерном равенстве: Национальный план действий по обеспечению гендерного равенства в РБ на 2011-2015 гг., О Концепции гендерной политики в Республике Казахстан, О равный правах и возможностях женщин и мужчин в Украине и даже Гендерная стратегия РФ.

После того, как вы дописываетесь текст своей гендерной политики, ее утверждает директорат и правление - ВОТ ВЫ И ТАКАЯ КЛАССНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ, с гендерной политикой, которой можете руководствоваться во всех своих начинаниях.
Оч класс, рекомендую!

@темы: смичная аналитика

---

мое наивное увлечение заводами - это продолжение нереализованной детской фантазии стать неуязвимой машиной. меня захватывает сама идея того, что люди могут построить многометровые конструкции из стали, которые будут существовать и после маленькой человеческой смерти: победа машин уже произошла - мы просто продолжаем отрицать очевидное.

в 14 мне казалось, что я вырасту и безусловно стану героическим дополнением Евы 01, которое погибнет в не менее героической обстановке и не оставит после себя ничего, кроме виртуального воспоминания. этот сценарий так и остался не реализованным, как, впрочем, и героические зачатки моего характера, на счет которых я питал столько надежд. недавно я ездил в порт, где, рядом с пунктом приемом эммигрантов, стоит металлургический завод. рядом ничего нет, кроме старого здания вокзала и моря вытертого зеленого оттенка. очень тихо и холодно; в радиусе двух километров - ни одного человека.

теперь, в целом, я согласен на роль героя второго плана: стать одной из цифр в статистике жертв, дополнить пейзаж разрушения своим изувеченным телом - ни претензий на великие свершения, ни даже сил на претензии подобного рода. хорошо бы деконструировать это тело и стать чем-то более совершенным, каким-то более надежным вложением потенциала жить.

@темы: тексты, Подними индекс самоубийств своим вкладом

---

Я люблю думать о том, что Минск – это город мертвых заводов; тогда становится совсем не обидно, что закрывают книжные магазины, кофейни, выставочные залы – нам ничего этого не нужно. По-настоящему мы нуждаемся только в том, чтобы каждое помещение было переоборудовано в цех, с яркими лампами над потолком, с пожелтевшими от старости рабочими комбинезонами на стене и завывающей сиреной.

Вопрос о том, что изображать на сувенирах Минска лично для себя я уже давно решил: нужно в шесть утра зимой выходить на улицу Октябрьскую и фотографировать опустевшие трамвайные рельсы и мигающие заводские часы. А потом печатать эти фотографии, печатать их сотнями, тысячами, пока ты не поймешь, что именно это и есть дух города: омертвевшие здания с темными окнами, скошенные двери и монотонный черный фон.

В Амстердаме сладко пахнет марихуаной, в Венеции – кофе и сыростью, от Стокгольма отдает запахом корицы. Минск пахнет дрожжами.
Минск пахнет дрожжами и мокрым металлом.

Минск – это проржавевший остов железного монстра, проигравшего битву со временем; чужеродное тело, которое не может разложиться на составляющие, не может претерпеть изменений, не может переродиться. Десятки производственных помещений, брошенные на запустение, на медленное умирание.
Когда приезжаешь в Минск после долгого отсутствия, тебе кажется, что вокруг очень много пространства для того, чтобы быть одному. Куда бы ты ни пошел, что бы ты ни делал, тебя окружает пустота. Пустота не только в смысле городском застройки – белые пятна культуры, истории; люди, состоящие на 90% из пустоты и на 10% - из стойкого отвращения к собственному быту.

Минчане делятся на два типа: те, кто мечтает уехать, и те, кто уже перестал мечтать уехать и смирился. И если первые приятны в своем романтизме, то вторые готовы вгрызться тебе в лицо при первой возможности, при первом вопросе «Какие планы на следующий год?».
Планов никаких.
А, собственно, даже если бы эти планы и существовали: с годами они начинают повторять сами себя. Культурная жизнь здесь – это выставки, которые проводит горстка одних и тех же лиц; книги, которые пишет три человека и пес. И даже если ты не хочешь знакомиться с этими людьми, тебе все равно в какой-то момент приходится протянуть им руку; вы не друзья – вы вынужденные союзники, теперь вы будете обмениваться ссылками на какие-то проекты, теперь вы будете лениво перебрасываться музыкой и многозначительно молчать на вопрос «Что нового?».

Однажды и ты займешь место изношенной интеллигенции – стоит только подождать. Мы все вернемся в состояние обездвиженного металла, замрем в одной позе, вмерзнем в землю, пока вокруг будут сновать люди, спешащие на работу, ожесточенно сражающиеся за места в общественном транспорте.
Пускай, мои друзья не ходят работать на завод, но ведь кто-то ходит? Кто-то с утра поднимается, добирается до автобуса и через полчаса, почти перед началом смены, оказывается у ворот камвольного комбината – и Минск больше город этих людей, чем мой собственный.

Уникальное чувство разъединения с родиной; более глубокое, чем обида, которую таишь на человека, сказавшего тебе, что вы больше не можете быть вместе.
Уезжаешь – и никаких открыток на старый адрес, никакого умиления от фотокарточек с мест былой славы. Уезжаешь – и будто транспортировка прошлого стоила слишком дорого, и ты решил, что если память о городе не достанется тебе, то она не достанется никому.

В скором времени место, где ты вырос, переоборудуют в паркинг, а школу, куда ты ходил, снесут, чтобы на ее месте построить ледовый дворец средних масштабов. Постепенно вся память стирается: хорошо, если ты помнишь, что произошло год назад, но, честно говоря, ценность представляют собой только воспоминания вчерашнего дня.
Город, который не боится амнезии, потому что забывать нечего.

недавно очень смеялся: "настоящих минчан очень легко заменить: если кто-то говорит про Минск и самоотверженно, с чувством, с глубоким душевным надрывом поливает город дерьмом - так и знайте, коренной".

@темы: тексты

---

Приятно разучиться писать. Свобода от компульсий: больше не щелкаешь ручкой. не раскрываешь блокнот в надежде запечатлеть момент - ничего этого тебе больше не нужно. Нет никакого желания повторять реальность. Не покупаешь тетради, не расписываешь карандаши, не репетируешь ставить автографы на первых страницах книг. Не встаешь по ночам, чтобы записать 2 слова, имеющих приятный вкус точного описания, которое растворится в первой чашке кофе утром (по утрам ты смотришь на банальности, вроде "ночь черная" - и где теперь чувство сопричастности к вселенной после полуночи?)

Ничего не пишешь. Ничего не чувствуешь.
Постепенно превращаешься в ничто.

@темы: тексты

---

правильные слова

в чем разница между понятиями «женственность\мужественность» и «феминность\маскулинность» и почему нужно перешагнуть через вежливость и поправлять тех, кто считает их взаимозаменяемыми?

Дело вот в чем. Достаточно часто для того, чтобы это стало проблемой дискурса (то есть, проблемой того, как и о чем и в каких условиях мы говорим) в русскоязычном пространстве, люди используют понятия «женственность\мужественность» в разговорах о гендере.
Так как люди, по сути своей, свободны в выборе о том, что им говорить и какими терминами при этом пользоваться, наша задача не осудить и сжечь, а попытаться разобраться.

Корень зла лежит в том, что на сегодняшний день на постсоветском русскоговорящем пространстве отсутствует институт гендерных исследований. Исследователь_ницы разобщены, не имеют тесных контактов друг с другом и, соответственно, они лишены возможности вырабатывать правила игры относительно того, как говорить о гендере.
Большая часть исследователь_ниц использует англоязычные кальки. Это достаточно удобный прием, потому что (1) он дает исследователь_нице возможность оперировать словарем, которым оперируют исследователь_ницы на европейском пространстве и (2) не требует споров относительно значения понятия. Во многом из-за того, что исследования гендера в Европе имеют более долгую историю, чем те же исследования в СНГ, теория гендера на сегодня дает широкий выбор из слов, которыми можно описать гендер. У этой теории также есть свой рабочий методологический аппарат. Это означает, что за каждым термином закреплено свое значение и именно в этом значении этот термин используется.

Гендер в понимании, хотя бы немножечко приближенном к теории гендера, обычно описывается на базе понятий «феминность» и «маскулинность» (и, соответственно, может быть феминным, маскулинным и другим \\миллиарды вариантов, но не о них сейчас речь\\). Многим чужды эти слова, и они обращаются к русскому языку для того, чтобы описывать гендер.

ВЕДЬ ЗАЧЕМ ЖЕ НАМ ЭТИ ИНОСТРАННЫЕ СЛОВА, ЕСЛИ МЫ МОЖЕМ СКАЗАТЬ ЖЕНСТВЕННЫЙ И МУЖЕСТВЕННЫЙ ГЕНДЕР?

+++дальше+++

А проблема в том, что феминный и маскулинный – это прилагательные, которые были придуманы для того, чтобы описать СОЦИАЛЬНУЮ СКОНСТРУИРОВАННОСТЬ гендера.

Феминность (femininity) – это социально сконструированный культурный набор требований, ожиданий и поведенческих паттернов индивида, которому от рождения был приписан женский пол.

Маскулинность (masculinity) – это все то же самое, но относительно индивида, которому был приписан мужской пол.

Феминность и маскулинность включают в себя нормы:
(1) поведения, как вербального (что ты говоришь), так и невербального (как ты говоришь);
(2) социальные требования и ожидания касаемо статуса индивида;
(3) ожидания касаемо сексуального поведения;
(4) культурные установки относительно кросс-гендерного общения (как феминные люди должны общаться с маскулинными людьми);
(5) требования и нормы относительно телесности.

Список не полон, но суть в том, что эти термины описывают ВНЕШНИЕ ожидания, производимые ОБЩЕСТВОМ и СОЦИАЛЬНЫМИ ИНСТИТУТАМИ, касаемо индивидов с тем или иным приписанным биологическим полом.
Женственность и мужественность (близкое по значению к мужеству)– набор качеств и свойств характера (!!), ожидаемых от индивида, которому был приписан женский\мужской пол. Еще раз: КАЧЕСТВ И СВОЙСТВ ХАРАКТЕРА. В чем разница? Женственность и мужественность могут быть СОСТАВЛЯЮЩИМИ феминности и маскулинности как характеристик гендера, то есть, они могут быть нормами вербального и невербального поведения, но не затрагивают остальные 4 пункта того, что из себя представляет феминность или маскулинность.
Употребляя эти термины вместо терминов «феминность» и «маскулинность», вы сужаете понятие гендера, даете неправильную трактовку его характеристик и упускаете социальную сконструированность.

ПЛОХИЕ БИНАРНЫЕ ПРИМЕРЫ, ОТ КОТОРЫХ НЕСЕТ СЕКСИЗМОМ:
Когда кто-то, не вы, вы выше этого, говорит «женственный мужчина» - он(а) апеллирует, например, к тому, что этот мужчина ведет себя кротко, жеманно и мягко. «Мужественная женщина» - это агрессивная, твердая духом женщина.
Феминный мужчина – это мужчина, который может мягко жестикулировать, говорить тихим голосом, наслаждаться садоводством, готовкой, приятными образовательными играми со своими детьми.
Маскулинная женщина – это женщина, нацеленная на социальный успех, карьерный рост и высокий заработок, она испытывает удовольствие от агрессивных видов спорта, соперничества (и мастурбации, лол).
Вот.

ПОЖАЛУЙСТА, ПОМНИТЕ, ЧТО ГЕНДЕР – ЭТО НЕ СТОЛЬКО ПОНЯТИЯ ФЕМИННОСТЬ\МАСКУЛИННОСТЬ, СКОЛЬКО ВСЕ ПРОСТРАНСТВО ВОКРУГ ЭТИХ ПОНЯТИЙ, ГДЕ СУЩЕСТВУЮТ МИЛЛИАРДЫ ТЫСЯЧ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ (и все они классные!)
Будьте бдительны и употребляйте правильные термины!

@темы: тексты, смичная аналитика

---

chiiat

сходили вчера на кингсмен, я пришел домой и прилег лицом в целительные гифки из чата, но ничего не помогает и я горю, посему

СЛОВАРЬ ЧАТА

++4++

@темы: и шрифт, и дрифт

---

~~~помосексуальность~~

Многие бинарные системы так или иначе опрессируют людей в квир-сообществе: маскулинный-феминный, женщина-мужчина, гомо-гетеро – это только некоторые примеры. Эта опрессия принимает разнообразные формы и часто жестко ограничивает индивидов в сообществе, поэтому критика и вызов, который бросается этим дуальным понятиям, не могут никого удивить.

Одним из самых ранних примеров можно назвать бисексуальную идентичность, которая была противопоставлена дихотомии гетеро/гомо, но вместе с тем не затронула бинарные категории пола и гендера.

Помосексуальность – это шаг навстречу тому, что расширить континиум сексуальности посредством разбития бинарной системы пола и гендера.

Чтобы понять эту концепцию, можно обратиться к ее морфологии. Шимель (Queen & Schiemel, 1997) пишет: «Помо – это сокращение от «Постмодернизм в искусстве», движение, которое возникло в противовес Модернизму и установило культурную легитимность любых взглядов и позиций». Квин добавляет: «Помосексуальность следует понимать как квир реальность, которая существует вне рамок гендера, полового сепаратизма и каких-либо эссенциалистких терминов сексуальной ориентации» [Т.е. терминов, которые приписывают явлению неизменный набор качеств и свойств].

Соответственно, помосексуальность может пониматься как «легитимность любых взглядов и позиций» в отношении сексуальности. Помосексуальность существует в пространстве, свободном от каких-либо определений сексуальности и гендерных идентичностей, она отрицает категоризацию идентичностей, так как предполагает бесконечное число возможных вариаций. Это культурный концепт, который предполагает отсутствие связи с какой-либо определенной сексуальной идентичностью и неспособность жестких категорий гендера, пола и сексуальности описать существующее разнообразие.
++
Так как помо – это культурная и социальная концепция, что-то вроде культурной установки на неадекватность бинарных категорий, термин нельзя использовать как сексуальную идентичность. Однако(!), помо в свое время дал жизнь термину пансексуальность, который, как раз-таки, является сексуальной идентичность.

Пансексуальность вне академической среды часто используется как термин, близкий к понятию «бисексуальности», но включающий в себя транс*индивидов и используемый вне бинарности гендера, которая заложена в «бисексуальности». В теории, пансексуальность – это прямо отражение помо в области сексуальной идентичности, которое убирает все категории гендера, пола и сексуальности и оставляет пустое пространство для поиска себя.


перевел Autumn Elizabeth, «Challenging the Binary: Sexual Identity That Is Not Duality»

@темы: lost in translation

---

Жизнь без языка, без родины; существование, оторванного от переживания "своего": мир целиком ощущается то как "мое", то как "чужое". И периодически ты то желанный здесь, то абсолютно посторонний, цепляющийся языком за зубы, разгрызающий свой акцент на горсть глухих шипящих согласных.

Ни дома, ни угла, куда заползти.
Аэропорты и штампы в паспорте как новая политика памяти.

xx

Как сорока, прячешь под кроватью красивые ленточки, две открытки с собаками, засохший остролист, растираешься в ладонях шишки можжевельника и закрываешь коробку, надеясь, что аромат сохранится. Пусть от тебя пахнет вином и сигаретами, но твой настоящий запах - запах полыни, свежескошенной травы; тебе бы вырваться из города, в первом же поселке оставить сумку с вещами и нырнуть в поле. Никому не отвечать, ни с кем не разговаривать, потерять собственный голос, вычистить голосовые связки от звука - превратиться в предвкушение самости. А вместо этого - прыгаешь с места на место, хлопаешь крыльями, перевираешь, переигрываешь, подражаешь чужим голосам, прячешь себя в коробку под кроватью с остальным хламом. Вместо порядка внутри себя - горы мусора; случайно заденешь одну такую кучу и останешься приваленным чувством вины, чувством опустошенности, сомнениями в правильности выбранного пути.

@темы: тексты

---

Может, это и есть новый дух времени, пахнущий мамиными вещами из 90-ых и средством от моли.

Пять из пяти разговоров, которые я завожу в течение недели, так или иначе, сходят с рельс специфического юмора и с визгом падают в щебень историй о том, как мои друзья, друзья моих друзей, я сам переживаем чувство одиночества.

«Как твои дела?»
«Сегодня, между тремя и пятью часами дня я лежал на диване и не мог подняться. Осознание нашей ничтожности во Вселенной и моей личной оторванности от происходящего выдавило из меня последнюю волю быть порядочным человеком».
«Ясно, понятно. Ну а как там на учебе?»

Мне кажется, существует большая вероятность того, что чувство изолированности обусловлено тем, сколько времени ты проводишь в интернете (и я готов быть побит камнями за эту банальщину). Ты читаешь больше. Ты узнаешь больше. Ты смотришь на большее количество фотографий. Ты слушаешь больше музыки. Ты поглощаешь больше и больше, пока в тебе не остается места для тебя самого.
Чем больше у тебя информации о мире вокруг, тем требовательнее ты становишься к тому, что окружает персонально тебя. Поскольку теперь твоя личность – это исключительно твои интересы и ничего больше, тебе приходится уделять внимание тому, чем ты интересуешься. Больше ты не готов общаться с людьми, которые шутят сексисткие шутки. Или с людьми, которые, находясь на грозовом перевале 25 лет, все еще питают литературные амбиции. Или с людьми, которые ищут духовного просветления через майки с изображением Будды.
Ты не готов общаться с людьми. Любыми людьми.

Чем легче ты ориентируешься в информации, тем сложнее тебе даются контакты с посторонними. Все вокруг кажется чужим, и ты кажешься себе бесконечно далеким от того человека, которого ты представлял на этом месте в детстве. Так ли должна была выглядеть твоя прическа? Такой ли должна была быть твоя манера речи? А лицо? Твои ли это тело вообще?
Ты хочешь вернуться; вернуться в свои шестнадцать, в свои одиннадцать, вернуться в детский лагерь, где ты был счастлив и отсутствие сна ночью воспринималось как приключение. Ты хочешь вернуться в экстатическое переживание первой влюбленности, в переживание первого горя (чувства, которое приелось за все эти годы). Вернуться в состояние бессмысленно бормочущего ребенка, вползти обратно внутрь матки и замереть, надеясь, что теперь тебя оставят в покое.

Во всем этом заметно влияние гена Одиссея: ты раз за разом возвращаешься в место, которое раньше было твоим домом, к людям, которые раньше были тебе близки, но никто из них не в силах опознать тебя . И ты нелепо оглядываешься по сторонам, ищешь подсказки, что делать. Но теперь – ни «Бога из машины», ни указующего перста, ни наставлений родителей.
Ни-че-го.
Каждый сам по себе.

@темы: тексты

---

gnp

Воспитание ребенка без необходимости вписать его (ее) в определенные гендерные нормы называется
Гендерно Нейтральным Воспитанием (Gender Neutral Parenting, GNP)

.

Миф 1: Гендерно нейтрально воспитание – это воспитание андрогинов
Этот миф рассказывает о том, что гендерное нейтрально воспитание стремится создать агендерный мир, без каких-либо упоминаний о концептах феминного и маскулинного. Родители разрешают ребенку играть только с теми игрушками, которые подходят для обоих полов, использовать только нейтральные цвета и носить андрогинную одежду.

Реальность: Несмотря на то, что большинство статей в 1970-ых рассматривало андрогинность как часть человеческой эволюции – подразумевая при этом теорию о том, что гендерные роли получаются исключительно в результате научения – сегодня мы видим гендер как сочетание биологического и культурного компонентов.
ГНВ не старается сделать детей андрогинами, точно так же, как не заставляет их однозначно принять маскулинный или феминный гендер. Идея ГНВ в том, чтобы дать детям возможность самим найти комфортную и безопасную зону в обширном мире гендера.

++3++

Миф 2: ГНВ сделает из твоего ребенка гея или лесбиянку
Многие организации рассматривают процесс разрушения бинарной гендерной системы в детях как «знать гомосексуального поведения» и советуют родителям развивать «гендерно-верное» поведение.

Реальность: большая часть современных исследований указывает на сильную генетическую составляющую гомосексуальности. Поэтому ребенка нельзя «научить быть» геем или лесбиянкой. Дети, воспитанные в однополых парах, не наследуют гомосексуальную ориентацию от своих родителей. Сексуальная ориентация ребенка будет такой, какой она будет – все просто.

ГНВ не влияет на конечное сексуальное поведение, но влияет на то, насколько травмирующим будет процесс поиска себя. Ребенок, воспитанный в ценностях свободы выбора собственной гендерной идентичности с меньшей вероятностью будет подавлен родительскими ожиданиями насчет своей дальнейшей жизни и выборов.
ГНВ видит свою цель в том, чтобы уйти от предположения, будто пол определяет «возможное» и «разрешенное» поведение. Если тебе нравятся розовые туфельки, ты можешь носить туфельки, вне зависимости от своего пола.
Согласно статистике TransActive (www.transactiveonline.org), 85% гендерно ненормативных детей в зрелом возрасте считают себя цисгендерами и гетеросексуалами.

Миф 3: ГНВ против женщин и против мужчин
Есть мнение, что ГНВ подавляет или стыдит феминное или маскулинное поведение. В реальности, ГНВ придерживается идеи, что любое поведение приемлемо и разнообразие гендеров – это абсолютно нормально.
Вместо того, чтобы заставлять детей играть с игрушками «другого пола», нужно стараться поощрять критическое осмысление о бинарности гендера и гендерной иерархии.
Если твоя дочь говорит, что «куклы для девочек», пока играет, вместо того, чтобы поправить ее, поговори с ней и объясни, в чем она неправа.

Миф 4: ГНВ – это социальный эксперимент
Многие думают, что ГНВ – это способ использовать детей для политических целей или промывка мозгов в ходе социального эксперимента.

Реальность: ГНВ реализует широту взглядов, свободу и возможность каждого быть собой. Гендерная нейтральность не стремится уничтожить женское и мужское – она стремится воспитать порядочных людей, знающих о социальной справедливости, разнообразии и возможностях выражать себя.
Это попытка сломать представление о том, что такое «правильный ребенок» и «правильный человек», потому что каждый и каждая из нас правильны в том, как мы живем и как мы ощущаем себя.

source

@темы: книги

---

вежливость

++6 правил++

@темы: и шрифт, и дрифт

---

Jerusha Clark with Dr. Earl Henslin, "Inside the cutter's mind"

Разные эмоции требуют разного выражения. Когда человек, которого вы любите, чувствует тревогу или злость, возможно, идея посмотреть фильм не принесет ему облегчения. Вместо этого, вы можете предложить ему сходить в тренажерный зал или порвать старые тетради. С другой стороны, когда человек чувствует себя слабым или подавленным, ей (ему) не очень хочется заниматься плаванием, зато на помощь могут прийти рисование или чтение.

Этот список представляет собой перечень занятий, которыми человек, травмирующий(ая) себя, может заняться сам(а) или вместе с вами, особенно в тех случаях, когда уровень тревожности слишком высок. Вы можете обсудить, что, на ваш взгляд, более приемлемо для вас и создать для себя новый список.

1. Слушать любимую музыку
2. Петь, играть на инструменте
3. Создавать что-нибудь (рисовать или разукрашивать, делать скульптуры, разукрашивать керамику, снимать фильм, вязать, рисовать мелками или с помощью пальцев)
4. Писать (написать письмо тому, кого вы любите, написать в дневник, сочинить что-нибудь, придумать зарисовку из своей биографии или биографии того, кому вы симпатизируете)
5. Физические упражнения (катание на велосипеде, плавание, йога, пилатес, ходьба, бег, аэробика, поднятие тяжестей, растяжка, боулинг)
6. Уход за цветами
7. Уборка или починка
8. Приготовление еды
9. Поездка на автобусе, метро или машине
10. Помощь кому-нибудь (не в эмоциональных переживаниях, но конкретных проблемах, связанных с «физическим миром»: уборка, починка, готовка, выполнение домашнего задания)
11. Игры с домашним животным и(или) плюшевыми животными
12. Проведение времени на солнце
13. Объятья с тем, кто вам нравится

++15++

14. Интеллектуальные упражнения (паззлы, кроссворды)
15. Покупки
16. Составление планов или списков
17. Нанесение макияжа, делание прически
18. Поход в музей или галерею
19. Просмотр фильмов
20. Чтение стихов вслух
21. Рисование на коже с помощью смывающихся красок или фломастеров
22. Душ или ванная
23. Глубокое дыхание
24. Касание к знакомым и приятным вещам (одеяло, любимая одежда, любимые книги)
25. Звонки друзьям
26. Просьба о помощи
27. Звонок на линию поддержки
28. Звонок своему терапевту

@темы: книги, Я завещаю это своим детям

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

go veggie

++5++

развлекаемся теперь рисованием комиксом, путешествуем, do nothing

@темы: до того, как стало мейнстримом, Лили, Я завещаю это своим детям, и шрифт, и дрифт

---

lit

++5++

@темы: до того, как стало мейнстримом, Лили, и шрифт, и дрифт

---

www.instagram.com/lashden + www.instagram.com/llynnu

слово, которое повторяют несколько раз, теряет свой смысл; сон, который снится на протяжении долгого времени, теряет начало и конец, ты снова и снова приходишь в одно и то же место, ты видишь одни и те же лица, и никак не можешь вспомнить: как все это началось? почему я здесь?
я просыпаюсь в 5:49, смотрю на часы и снова ложусь, успокоенный тем, что время еще есть. "время еще есть", но лучше было бы отвлечься от концепции времени, от высчитывания: три дня до новой поездки. три часа до нового дня.

в питере: зубы сводит от желания зевнуть, пальцы чешут под кадыком и извлекают изо рта глухое, кашляющее "р". петляем от фонтанки до обводного, дома становятся одним бесконечным домом. каждый тебе сосед, каждый тебе близкий; сотни окон, сотни дверей. на перекрестке яркий свет разрезает воздух, и пространство выдыхает открытой раной. у с. не дом, а декорации к литературе русской эмиграции: высокий потолок, ступеньки, предназначенные для того, чтобы слышать в спину: "осторожнее!" - и не быть осторожным.

ночью светло, и он говорит: "и это - белые ночи? и все?" - и мы смеемся, долго, с этого, "и все". и это - моя жизнь? и все? и это - я? и все? мы смеемся; чем дольше, тем становится очевиднее, что перестало быть смешно.

я говорю: хочется в другую языковую среду, выйти из русского вон. привожу ужасающую метафору, в худших традициях почвенников: представь, что русский - земля, и я черпаю из него, вытягиваю подходящие слова, и из земли растут цветы ( -- из моего тела растут цветы, и это - вечность --) ; и однажды эта земля превращается в грязь, и я только пачкаю руки, я только мараю себя языком, который больше не описывает то, что мне хочется описать.

я хотел бы попасть в другое место, в другой город, в другую страну, молчать какое-то время, исключительно м о л ч а т ь.

@темы: тексты, письма с того света, Это мой мальчик!

---

cherikislove, louislove

Everything is beautiful and nothing hurts

@темы: до того, как стало мейнстримом, Лили, Я хочу танцевать с тобой, Майкл, в позе 69, Плачь плачь макэвой макэвой

---

все очень непросто, когда тебе 20

хх

и когда телефон зазвонил,
я не поднял трубку.

и я не сменил одежду,
и не помыл кружку,

я не нашел билеты на завтра,
и решил никуда не ехать.

я не стирал белье
и не погладил рубашку.

не подумал, что приготовить на ужин,

не посчитал нужным
позвонить маме.

я.
сутки.
лежал.
на диване.

и это был день,
когда у меня не осталось
сил;

День,

Когда я

Бросил

Жить.

@темы: тексты

---

в м е с т е н е в м е с т е \ с+ г

в м е с т е н е в м е с т е

"Вместеневместе" - это истории людей, которые недавно пережили расставание или переживают его сейчас. Это истории о том, как любовь однажды заканчивается. Или не заканчивается никогда. Если вы хотите поговорить со мной о том, как вы справляетесь с утратой или не справляетесь с ней, вы можете написать мне и мы встретимся с вами в Минске, чтобы я записал то, как однажды вам было очень больно и очень хорошо.

рисует: nollaig lou
записывает: тони лашден

Сэм х Грей

Я знала, что никогда не стану одной из ее подруг. Не стану близким для нее человеком. Я утешала себя тем, что порой приятельские отношения лучше, чем дружба. Лучше, чем близость. Я утешала себя этим, но помогало мало.

Познакомились мы на 1 курсе. В конце августа был общий сбор, где первокурсники встречаются друг с другом. Этот день был странным. Я думала, что приду туда и удивлю их, я думала, что приду – и начну говорить со всеми, сразу покажу, чего я достойна, что я умею. Мы начали представляться. Кто ты, как тебя зовут, что тебе нравится. «Что тебе нравится?» - спросили меня. Я замялась, хотя до этого придумала целую речь. «Я люблю писать». «Я люблю писать, я сама доброта», - сказала я. Она сидела напротив; посмотрела на меня и промолчала.

У нее были серые волосы с синими прядями и большие наушники. Теперь мне нравится серый. Теперь у меня есть большие наушники. Я стараюсь удержать ее образ.
Она курила Lucky Strike – и вот я их тоже курю. Это напоминает мне о ней. Я прихожу в университет и жду момента, когда на паре можно будет выйти покурить. В тишине. Дойти до того места, где мы стояли рядом, включить музыку, которую мы слушали, - и курить.

До первого курса я делила людей на мужчин, женщин, детей и котов. Я была воспитана в очень традиционной семье; носила юбки, выглядела очень женственно, считала, что можно жить только так, а все остальное – это временное. Не признавала ничего, что отходило от нормы.
Первых два месяца я ее ненавидела.

Я узнала об одной ее девушке, потом о второй, потом узнала о ее парне и просто не могла понять, как. Как она такая существует. Я не могла называть ее в мужском роде; я ее не понимала. Но написала ей первой: «Расскажи, что ты любишь есть». Она сказала, что это скучный вопрос; ее интересует музыка. Что ты слушаешь, какие твои любимые группы, слышала это? А это? – она похвалила мой музыкальный вкус.

Мы ставили вместе сценку для дня первокурсника, репетировали почти каждый день. Я пыталась понять и проникнуться тем, чем она живет. Мне очень не хватало человека, о котором я могла бы заботиться. Я пыталась занять себя чем-нибудь.
Начались мои приходы в университет с интересом: кто что сделал, как прошла репетиция. Она играла главную роль, поэтому я следила за тем, как она появляется на репетициях, как посещает пары. А потом она исчезла на полторы недели. Я написала: «Что с тобой?». Она ответила: «Мои проблемы – это мои проблемы». Я накричала на нее и сказала, что если она не придет в университет, до выпуска я не буду с ней разговаривать. В ответ я получила только одно слово. «Ладно».
От нее началась моя патологическая боязнь слов «Ок», «Ладно», «Хорошо». Как будто от тебя пытаются отвязаться. Как будто ты надоел.
Она пришла на следующий день.

дальше

Она пришла с волосами, выкрашенными в фиолетовый, с рубашкой на выпуск. Я смотрела на нее и думала: «Красивая». Она была маленькой и хрупкой. Я смотрела на девушку и думала: «Какая у нее фигура». Я отозвала ее в сторону, чтобы объяснить свое поведение, то, что я сорвалась на нее. «Меня сложно обидеть». – «А меня – легко». Я хотела ее понять: попросила скинуть рассказы, которые бы говорили что-то о ней. А вечером написала ей о том, что у нее классная фигура. «Я не понимаю, чего ты от меня хочешь» - такой был ответ.

Когда я прочитала ее рассказы, единственный вопрос, который у меня был, - «как». Как ты это пишешь, откуда это берется, как, как, как, как ты это делаешь? Я написала ей: «Пожалуйста, приходи в университет». Я хотела увидеть ее и поговорить с ней. Она, конечно же, не пришла: « Я была в плохом состоянии». Я не могла спросить, что случилось, ведь «ее проблемы – это ее проблемы». Мне слишком хотелось ее увидеть, слишком хотелось поговорить с ней, поэтому я написала, что так поступать с нормальными людьми нельзя. «А что такое нормальные люди? Я нормальная?»
«Я могу встретиться с тобой в любое удобное для тебя свободное время», - написала я.
«Я не смогу завтра. И послезавтра не смогу. Не думаю, что у меня есть свободное время».
После этого я никогда не чувствовала себя в праве отрывать ее, звать ее на встречи, настаивать на том, чтобы увидеться. У нее не было свободного времени для меня.

На дне первокурсника мы должны были пойти отмечать в парк, но она сказала, что у нее нет ни желания, ни настроения куда-то идти. А я вышла из зала, села на пуфик и горько зарыдала. «Почему никто не ценит то, что я делаю? Почему всем наплевать?..». Она разозлилась: «Я пойду».
В тот же вечер, после нескольких стаканов вина, в парке она подошла ко мне – я сидела вдали от остальных, наклонилась ко мне.
Я сказала: «Посмотри на меня, кому я такая нужна?»
И она ответила: «Внешнее ничего не значит».
Она дотронулась лбом до моего лба и тихо сказала: «Мне никогда не будет наплевать на тебя». Я попросила: «Не уходи». Ей нужно было домой; она выпила, боялась не добраться вовремя, но я, зная это, попросила: «Не уходи». Она ушла. Я знала, что она не хочет оставаться со мной одна. После этого она решила раскрыться мне: дала послушать свою любимую музыку, мы долго говорили о концертах, песнях, о том, что ей нравится и что не нравится. Однажды, гуляя, я слушала «ее» музыку и заплакала, потому что мне показалось, что я наконец поняла ее. Я поняла ее «плохое состояние». Поняла, что с ней происходит.

Чуть позже я решила намекнуть ей о своей симпатии; она снова стала пропадать из университета, и тогда я написала: «Ты нуждаешься в заботе и защите». Нужно было написать: «Я нуждаюсь в том, чтобы защищать и заботиться о тебе».
«Что? Я сейчас просто потерял дар речи».
«Тебе нужен человек, который бы о тебе заботился».
«Я терпеть не могу, когда обо мне заботятся. Ты плохо меня знаешь. Ты ждешь от меня чего-то, что я не могу тебе дать. Ты превращаешь меня в какой-то образ, к которому испытываешь привязанность. Не превращай меня в героя».

Она чувствовала себя плохо в моей компании, она часто злилась; ее задевало, когда я говорила, что у меня ничего не получается и никто меня не ценит. Я видела людей, с которыми она общается: это были творческие девушки, таких точно заметишь в толпе – и была я. Я знала, что никогда не стану одной из ее подруг. Не стану близким для нее человеком. Я утешала себя тем, что порой приятельские отношения лучше, чем дружба. Лучше, чем близость. Я утешала себя этим, но помогало мало.

Когда я начала отдаленно говорить о своих чувствах к ней, у меня исчезла половина друзей. Мой самый близкий друг, с которым я дружила с младшей школы, сказал: «Это все от недостатка секса». А потом пожелал мне никогда больше не появляться в его жизни и сдохнуть. Моя одногруппница постоянно высмеивала меня: «Что, она вернулась в университет, и теперь ты будешь таскаться за ней?». На одной общей тусовке мой одногруппник сказал: «Видно, что она относится к тебе не как к человеку, с которым общается только по учебе». Было видно всем, кроме меня.

У нас в группе было принято обниматься при встрече и при прощании, поэтому я очень ждала, когда она появится в университете. Она не приходила. Она не приходила неделями. Я смотрела в сетях за тем, жива ли она, все ли у нее хорошо. Привычка беспокоиться о ней.
Под Новый год, я решила, что нужно что-то делать с собой и своей жизнью. Написала ей письмо. Длинное. На несколько страниц. Я написала, что чувствую к ней любовь. Именно любовь, не дружескую привязанность, не симпатию, - любовь. И, скорее всего, она будет существовать для меня вечно. И я всегда буду испытывать к ней нежность.
Она открыла письмо сразу же. И не отвечала три дня.

Я пришла в университет и сразу увидела ее. Она ни с кем не здоровалась, сидела на последней парте, молчала – никаких признаков жизни. Я очень испугалась: я не знала, что делать и что говорить. Я думала, что любое общение между нами после этого закончится.
Она подсела ко мне, предложила слушать музыку, а сама начала рисовать. Я сидела и смотрела, как она водит по листу карандашом. И надеялась, что пара никогда не закончится. Что я просто смогу быть рядом с ней всегда. Что этот момент не пройдет. Но это было невозможно.
Она ходила за мной и смотрела на меня. Она проводила меня до метро. Единственный день, когда она ходила за мной, а не я за ней. В последний момент, когда я уже собиралась спускаться к поезду, она обняла меня. И сказала: «Наконец-то».
Обняла крепко. И снова ушла.

К сессии у нее был недопуск. Я сдала практически за нее: я написала все рефераты, сдала зачеты, закрыла ее пропуски. Я писала даты, когда и куда ей нужно прийти, стояла вместе с ней, ждала ее. На экзамены к ней в гости приехали ее друзья. Они стояли рядом с аудиторией, шутили; я снова стала лишней. После сессии она перестала появляться в университете: я писала, просила ее приходить, говорила, что нельзя пропускать столько. Она жалела, что поступила сюда, что впустую тратит время, жалела, что приходится ходить на пары. «Если ты не хочешь учиться – забирай документы и проваливай отсюда» - на это она ничего не ответила.

С каждым новым днем, когда она не приходила, я забывала все больше хороших моментов. Мне было невыносимо отсиживать пары, невыносимо быть там, смотреть на ее пустующее место. Я очень устала и хотела забрать документы. У меня не было сил заниматься этим всем. Мне хотелось просто лежать дома. Никуда не выходить. Ничего не делать. Я решила уйти из университета; моя одногруппница написала ей об этом.
Она пришла. Стала около деканата. И запретила мне уходить.

Через пару недель я узнала, что она забрала документы. Она остановила меня и ушла сама.

Мы праздновали всей группой день рождения; я позвала ее – и она пришла. Решила сыграть для меня на гитаре: «Может быть, мы видимся в последний раз». Конечно нет, конечно не в последний, - мне было страшно, я села рядом с ней и смотрела, как она играет. Люди заходили в комнату, где сидели мы, и выходили. Она не смотрела на меня. У нее уже была девушка, которая жила в другом городе, и она играла для меня в последний раз. Когда песня закончилась, она поднялась с дивана и сказала, что ей пора. После этого мы не виделись.

Я написала ей позавчера: «Ха-ха, может, ты хочешь зайти в университет? Я уже и не помню, как ты выглядишь», - а я помню не только, как она выглядит. Я помню о ней каждую мелочь. Она попросила рассказать о каждом: как дела, что случилось за последнее время, – я рассказала о всех, кроме себя. Но она ничего не спросила. «Приходи завтра». – «С удовольствием». Она, конечно, не пришла.

Мне обидно не то, что я вложила в нее силы. И плачу я не из-за того, что все эти усилия в конечном итоге не стоили ничего. Мне обидно, что мы не стали ближе. Обидно, что она уходила.
Мне обидно, что каждый из нас так и остался в одиночестве.

@темы: тексты, Подними индекс самоубийств своим вкладом, Антон Лашден решает не умирать, вместеневместе