Котята, сейчас я сделаю очень некошерную вещь, но я надеюсь, что вы меня простите и поймете.
Если кому-нибудь хочется сделать сегодня хорошее дело, не могли бы вы вбросить ссылочку на текст на инсайд, потому что там столько херни по поводу того, что ДОРИАЙНКОТОРЫЙНЕСМОГ и все дела, а мы тут, знаете, писали тексты, и я еще потом Сибил зарекаю страшно, когда она допишет. Ну и в общем, это несправедливые упреки и все такое.
А почему я не могу сам, спросите вы? Потому что, конечно же, самофорс, пускай и из-под анона, - это не очень православно и я не могу делать такие вещи после заката.
Большое спасибо, надеюсь, вам понравится текст :з
Название: Hijo de la madrugada
Автор: Entony Lashden
Бета: fandom Sodom 2013
Фэндом: РПС
Персонажи: Сальвадор Дали/Фредерико Гарсиа Лорка
Рейтинг: R
Жанры: драма
Размер: мини
Предупреждения: противоречие историческим событиям
Саммари: завтра мы снова будем вместе
Мы были вместе в то лето и еще четыре лета после этого.
И я называл тебя сыном неба. Я целовал твою загорелую щеку, убирал выцветшую прядь волос и шептал тебе на ухо: «Мальчик-солнце» - и ты улыбался мне. Ты подставлял лицо под яркий свет и улыбался. Ты улыбался, Фредерико, только тогда ты улыбался.
Мы сплетали пальцы и держались за руки так крепко, будто ничто не могло нас разъединить. Размытый абрис тени на скале, белая рубашка на фоне голубого неба, твои черные глаза – я помню все; каждую деталь, каждую мелочь. Я не могу забыть.
Ты черпал воду из фонтана, и она текла по твоему подбородку; над твоей губой были мелкие капли: ты давал мне пить из своего рта. Я дышал тобой, я жил тобой. Я был с тобой.
Я называл тебя сыном войны. Я укладывал тебя на живот и проводил языком между лопаток, а ты смеялся и переворачивался на спину, обхватывал меня ногами за талию и притягивал к себе. От тебя пахло персиками; персиками и табаком; табаком и вином – и я растирал по себе твой запах: рот в рот, язык на язык, твой глухой стон и вязкая, горячая сперма на простынях.
Ты вставал перед рассветом, и я любовался: розовый свет на стенах комнаты, на кровати, на тебе. Солнце любило тебя, Фредерико, мир любил тебя, я любил тебя, Фредерико.
Мое утро начиналось с того, что ты поворачивался набок и дотрагивался губами до моего плеча: «Ты проснулся». Я хотел просыпаться с тобой, только тогда я хотел просыпаться. Я кивал, и тогда ты, упершись носом в мой висок, пододвигался под одеялом, медленно входя в меня. Я чувствовал тебя, я двигался вместе с тобой, я жевал уголок подушки и выгибал спину. Я называл тебя дорогим, я называл тебя драгоценным, я называл тебя любимым, и ты кусал меня за губу, слыша это. Ты говорил, что красный – это цвет страсти. Ты кусал меня, ты рвал меня, ты оставлял на мне синяки и ссадины; ты дарил мне охапки цветов и ссыпал лепестки на кровать. Ты говорил, что я гений, а я хотел слышать, как ты произносишь мое имя; я хотел слышать не похвалу картинам – я хотел слышать, как ты любишь меня.
И ты вел меня к морю, ты держал меня за руку, ты закрывал ладонью мои глаза и целовал мою шею. Ты говорил: «Я люблю тебя больше, чем люблю дышать». Ты говорил: «Я люблю тебя больше, чем жизнь».
Ты говорил: «Я люблю тебя», - а я открывал рот, чтобы распробовать эти слова. Я хотел запомнить привкус счастья; я просил повторить еще раз, и ты, зарываясь носом в моих волосах, повторял: «Я люблю тебя».
Почему ты не мог говорить это вечно?.. Почему нам нужно было прерываться на прогулки по городу, поездки по Андалузии, ссоры, ругань, крики, почему нужно было запираться каждый в своей комнате и молчать? Почему ты не мог любить меня всегда, Фредерико?
Рядом со мной всегда оставалось место для тебя; когда ты убегал на сорок шагов вперед и оборачивался, чтобы, вскинув руки, закричать: «Я отдаю тебе это небо!» - я хотел закричать: «Я отдаю тебе эту жизнь!», но я всегда молчал, Фредерико, я всегда молчал.
О, если бы ты только чаще прикладывал ухо к моей грудной клетке, ты бы слышал, как заходится мое сердце, ты бы слышал, как внутри меня все исходило на стон от любви к тебе. Габриэль, мое сердце называло тебя сыном крови. Ты был во мне – я жил тобой.
Я жил только тобой.
Мы целовались в кустах азалии, мы целовались в тени мандариновых деревьев, мы целовались у моря, пока ветер слизывал наши поцелуи. Ты расстилал покрывало на песке и ждал, пока я сниму одежду. Ты проводил рукой по моему животу, ты вставал на колени, ты обнимал меня и скрещивал руки на моей пояснице. Мы стояли пять минут, десять минут, полчаса: только ты и я; ты, прижавшийся к моему животу, и я, перебирающий твои волосы. Ты касался языком моего лобка, ты проводил влажными губами по моему члену, ты помогал мне лечь, и я обнимал тебя за шею, привлекая к себе. Я хотел, чтобы ты был близко, как можно ближе, я впускал тебя, я двигался тебе навстречу, я слушал твой охрипший голос и говорил, что ты самый лучший, ты самый красивый, я говорил, что ты нужен мне. И ты вжимал меня в камни, ты находил мою руку, ты соединял наши ладони и, запрокинув голову, признавался, что ты не сможешь без меня.
Ты сможешь без поэзии, без смерти быков, без запаха лаванды и розмарина на пальцах, ты сможешь без бардового солнца басков – но не без меня.
Я называл тебя сыном Испании, когда ты поднимался в полночь и мерял шагами комнату, слушая, как внутри тебя закипает ярость. Ты был злобой, ты был гневом, ты был песней всех рассерженных и недовольных – ты был их голосом. И они приходили к тебе, они тянули к тебе руки, они забирали тебя, вырывали из кровати, уводили из дома, и ты задерживался в дверях, чтобы поцеловать меня и сказать, что ты вернешься. Ты приходил, но я знал, что однажды ты солжешь.
Мы расставались, и я называл тебя сыном завтра: завтра будет революция, завтра будет война, завтра будет совсем другое искусство, для которого ты был рожден. А я не могу идти по колено в грязи, я не могу вытирать с лица кровь друзей, я не хочу держать оружие – я могу только любить тебя, Фредерико. Я сжимал твои пальцы, и ты предлагал любить меня точно так же, как ты любишь Испанию, так же, как ты любишь свободу, так же, как ты любишь тысячу мужчин, вставших рядом с тобой за баррикадами.
Но я хотел, чтобы ты был только со мной. Я хотел просыпаться с тобой в мастерской среди картин и изо дня в день рисовать, чтобы запомнить то чувство, когда мое сердце останавливалось при взгляде на тебя. Мне было плевать на Испанию, на независимость, на свободу и равенство – я хотел накрывать тебя вечером одеялом и приносить тебе с утра кофе, я хотел возить тебя на выставки и покупать тебе дорогую одежду, я хотел построить для тебя замок, десяток замков, чтобы возвращаться к тебе, забираться руками под рубашку и знать, что с тобой все в порядке, что ты жив и завтра ты тоже будешь живым.
«Завтра мы снова будем вместе», - сказал ты.
Но завтра не наступило, Фредерико.
И завтра не наступит никогда.
Если кому-нибудь хочется сделать сегодня хорошее дело, не могли бы вы вбросить ссылочку на текст на инсайд, потому что там столько херни по поводу того, что ДОРИАЙНКОТОРЫЙНЕСМОГ и все дела, а мы тут, знаете, писали тексты, и я еще потом Сибил зарекаю страшно, когда она допишет. Ну и в общем, это несправедливые упреки и все такое.
+ стопицот
Гость, бро, я понимаю твои чувства, но для этого благого дела нужно 15 минут времени и капитан, оторванный от груди экзистенции, и ни того, ни другого у нас нет.
А фанфик шикарен. Оба фанфика, собственно. До дрожи атмосферно и очень-очень классно.
Ну бля, ребят. Там всё выглядит, как автоперевод, в котором не ступала нога человека. Что мешало как раз за день до выкладки сделать автоперевод и всей командой за день сделать читабельный текст?
и я еще потом Сибил зарекаю страшно, когда она допишет
У нас есть еще макси и миди, но они дописываются.
aretania, это сообщество, в котором обсуждаются выкладки фб под анонимами.
Гость, Ну бля, ребят. Там всё выглядит, как автоперевод, в котором не ступала нога человека. Что мешало как раз за день до выкладки сделать автоперевод и всей командой за день сделать читабельный текст?
Смотри, у нас в команде каждый делает исключительно свой кусок работы, потому что такова политика и возможности ее членов. Кэп пришел и спросил, кто пойдет это делать - одна девушка переводила, вторая бетила в размере "три часа до конца, делаем ли мы что-нибудь?". И, на самом деле, я не понимаю, особой вакханалии по этому поводу - ну, поизвлекать лулзов, это да - но у нас у всех есть вторые, третьи и четвертые команды, так что я адекватно отношусь к ситуации, что времени не хватило и поэтому перевод подкачал.
Лично я его не видел, поэтому мне трудно сейчас что-то обсуждать насчет него конкретно.
Да всё понятно, что дедлайн и у каждого своя работа, а ещё реал. Но в том переводе реально была жесть (хотя и смешная). Понимаешь, его ещё и выложили не до конца. И когда пошли первые комменты по типу "что происходит" - тоже не исправились, а могли успеть просто сунуть оставшийся текст до прихода оргов. Да, над ним бы точно так же ржал весь инсайд, но левел был бы закрыт и вы бы не слились, а ещё и чёрного пиара бы огребли. Ладно, что теперь. На зимнюю собираетесь, или пока больная тема?
fbinside.diary.ru/p190824512.htm
Гость, у нас тогда вообще всё пошло по пизде, и мне как бете дали отчего-то два куска без середины. Пытаясь причесать текст, я заметила это далеко не сразу. Придя в сообщество править выкладку, я узрела небывалое для наших постов количество народу, поняла, что инсайд уже тут и понаделал наверняка скринов. Плюнула на всё и выложила то, что успела сделать, чтобы в конце концов всё не выглядело так страшно. А когда обновилась страница, увидела, что нас сняли.