I'm a five-pound rent boy, mr. Darcy.
Короче, решил собрать я весь стафф по Бонду в один пост якобы как обычно для феста.
Но так как я пока не написал ничего решительного и фундаментального, тут будут похоронены и другие штуки.
Название: Strangelove
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Размер: драббл
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Содержание: missing scene
700 словЭти пальцы не предназначены для того, чтобы ласкать: мозоли на подушечках, костяшки стерты, кожа выглядит серой от въевшейся грязи. Язык увязает в первом же комплименте: «Джеймс, ты такой нежный любовник…» - смех застревает в горле, когда он наклоняется близко-близко к шее и дует на кожу:
- Лучший любовник, - говорит Джеймс и проводит по гортани, собирая мурашки. Эти пальцы созданы для того, чтобы ломать. Чтобы душить. Чтобы заставлять заткнуться.
- Мистер Бонд, какое самомнение, право слово… - Джеймс что-то пишет на шее указательным пальцем: то ли «Замолчи», то ли смотрит, как его пальцы выводят на светлой коже «007». Может быть, мистер Бонд хотел бы контролировать свои руки лучше, ведь они такие своевольные: отворачивают лацкан и стягивают рукав с плеча, тянут вниз тяжелый пиджак и разглаживают тонкую рубашку, трогают чужие ключицы, лезут к чужой грудной клетке.
- Разденете меня, мистер Бонд?.. А что, если родители придут раньше? Что, - говорит Силва, изумленно приоткрывая глаза, - если мамочка узнает, что я больше не девственница? Она будет в ярости, мистер Бонд, просто в ярости! – он хохочет, потому что смешно, потому что хочется смеяться, когда жесткие, грубые пальцы расстегивают жилетку и открывают ворот рубашки. Джеймс смотрит, внимательно смотрит и медленно вдыхает воздух около скулы Силвы: ни одного полноценного прикосновения, никакой тактильной близости. – Знаете, мистер Бонд, у меня коленочки дрожат, как у школьницы, ведь у вас наверняка холодные руки. Холодное сердце. А ведь я хочу чувств, настоящей, большой любви, - Джеймс толкает его в плечо и прижимает к стене. – Может, я хочу свиданий. Может, я хочу конфет. Может, я хочу походов в кино и держания за ручки. Или, Джеймс, я хочу поцелуев?.. – красный искусанный рот. Джеймс надавливает языком на нижнюю губу и упирается рукой рядом с плечом Силвы, чтобы можно было наклонить голову и скользнуть языком между сомкнутых губ: кончиком по зубам и замереть, втягивая его тяжелое дыхание. – Может быть, - сдавленно тянет он, - я хочу тебя?..
- Кто знает, - у Бонда ровный голос, когда он дотрагивается губами до чужих губ и застывает на несколько секунд, выжидая, пока Силва не тянется к нему. Насмешливая улыбка: «Нет».
- Я ведь могу быть вашей самой сексуальной подружкой, мистер Бонд, - дышать становится тяжело, когда Джеймс, педантично вынув из петли каждую пуговицу, спускает рубашку и наклоняется, чтобы провести зубами по открытой шее. – Самой умной, самой талантливой, самой преданной подружкой… - ладонь аккуратно ложится на ширинку, и пальцы тянут за ремень. Пряжка ударяется о пол. – Я могу, знаешь, Джеймс, ждать тебя каждый вечер, греть твою половину кровати, а пока тебя не будет, могу обрушивать фондовые биржи, планировать теракты, строить планы мести… Или чем там еще занимаются девочки… - Силва глотает, хотя слюна не проходит через горло: ком, который заставляет резко вдохнуть, когда Бонд сминает ладонью боксеры и, чуть сжимая ягодицы, притягивает к себе. – Разреши мне, Джеймс. Разреши… - у него хриплый голос – и это плохо, потому что он должен продолжать язвить, действовать на нервы, а получается только жалко шептать: «Пожалуйста…»
Бонд помогает ему переступить через брюки и присаживается на корточки, стягивая белье. Удивление на лице – и ничего больше: когда Джеймс касается языком живота и проводит вниз, до лобка, когда задерживается губами на влажной полосе от смазки, и – совсем поразительно – Джеймс встает на колени и утыкается лбом в бедро, прижимаясь щекой к теплой коже.
Колени действительно дрожат.
- Бонд, я ведь могу быть тебе наставником, могу быть тебе партнером, могу быть тебе… - шипение – Джеймс привстает и целует в надбедренную кость.
- Кем можешь?..
- Могу быть твоим врагом, - пальцы гладят щеку, и Бонд кивает сам себе, произнося: «Достань».
Силва широко открывает рот, поддевая часть кости. Как Джеймсу не мерзко?.. – Бонд закрывает глаза и прикладывает к губам вставную челюсть.
Обнаженный. Открытый. Готовый принять любой удар. Готовый принять Джеймса.
- Тьяго, - в грудной клетке щемит, и Силва закрывает рот ладонью. – Ты просто можешь быть моим.
Название: Кордова
Автор: Entony Lashden
Бета: Улисс; Hideaki
Размер: мини, 1900
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: драма
Рейтинг: R
Содержание: Бонд застрял на этом острове проклятых.
Предупреждения: knife-play едва заметный, но пусть стоит
Примечания:Кордова - местность в Испании. Personally I, буду считать, что Родригес оттуда, и никто меня в этом не переубедит.
1900- …небо низкое, а солнце красное-красное, Джеймс, как будто пульсирует, и на улицы из этой раны льется кровь. Воздух густой, тяжелый, на языке после каждого вздоха остается привкус метала, и жарит так, что спина покрывается потом за пару минут. Почти ползком перебираешься по брусчатке, держишься за горячие стены и щуришься, пытаясь разглядеть что-то в плывущем горизонте, - он укладывается щекой на живот Джеймса, пропуская руку под поясницей, и крепко прижимает его к себе.
Мышцы живота напрягаются, и веревки едва слышно скрипят от усилия Бонда: Джеймс пытается шире развести руки, чтобы можно было прогнуться и уйти от касания. Бонд никогда не сдается – Бонд только закрывает глаза, когда чувствует, как разодранная на запястьях кожа начинает кровоточить.
- И, знаешь, вроде бы и рядом, вот-вот, за углом свернешь – и увидишь все это: чьи-то возбужденные вопли, громкие стоны… Плач. Стоишь по колено в испанском солнце и теряешься: куда дальше идти, что дальше делать… - Сильва аккуратно дотрагивается губами до шрама на левом боку и упирается лбом в ребра. – И кто-то кричит, как бешеный: «Убей его! Убей!», - ты идешь все быстрее и быстрее, тебя подстегивает этот страх – вдруг это тебя хотят убить?.. И в то же время так любопытно: а вдруг там уже кого-то ранили?.. Вдруг кто-то уже умирает – прямо сейчас?.. Ты переходишь на бег, Джеймс, а воздуха в легких совсем не остается; захлебываешься кашлем, вытираешь пот со лба, и кто-то орет сзади: «Мы должны это видеть! Мы должны!», - пальцы ласково обводят пупок и медленно двигаются вниз по темной дорожке к паху. – Ты в толпе, которая беснуется и визжит, как рожающая сука: «Убей его! Убей!» - кусаешь себя за губы, нервно подпрыгиваешь на ходу и вдруг останавливаешься, когда видишь распаханную арену, - Сильва мягко целует его от ребер к подмышке, выпрямляет ноги и ложится под руку, потираясь носом о бицепс. – Сначала даже не понимаешь, что происходит, почему песок черный, а мужчина в золотистом костюме размахивает покрывалом – тебя захлестывает какой-то нечеловеческий восторг, и ты кричишь вместе со всеми: «Убей его!». Через секунду замечаешь это: окровавленное животное с пеной у рта бежит с другого конца поля, задыхаясь от тяжести вдетых пик. Тебе не жаль его, потому что ты обозлен, и в этой ярости нет места сочувствию: животное сопротивляется так бессмысленно, так бесполезно, оно хочет отомстить. Быки противостоят не только тореадору: они противостоят всему человечеству, его жестокости, его варварским замашкам... И у них нет ни единого шанса. Коррида – это искусство умирать во имя борьбы. Так и ты, Джеймс, - Сильва убирает ладонь с паха и хлопает себя по карману, - сражаешься, зная, что бой давно проигран…
Сильва привстает на кровати, перекидывает ногу через Бонда и усаживается на его бедра. Он заботится о Джеймсе, как никто никогда не заботился: стоит на коленях над ним, почти не давя на пах. Сильва не хочет быть бременем, не хочет быть тяжестью.
- Джеймс? – легко дотрагивается до виска и проводит пальцами вниз, ко рту; аккуратно достает вымокшую тряпку – смешок, когда Джеймс облизывает губы и, как будто первый раз в жизни, пытается произнести слово:
- …ны.
- Джеймс, тебе надо постараться, чтобы я тебя понял, - нежно похлопывает по щеке и тянет за концы тряпки, развязывая узел. В этом есть что-то нездоровое: подносит к губам кляп и чуть прикусывает самый конец, смачивая рот в слюне Бонда.
- Бои запрещены, - хрипло повторяет Джеймс. Сильва прикрывает глаза в знак согласия и вынимает ладонь из кармана. Складной нож. Надо будет рассказать об этом умникам из Q.
Бонд никогда не боится – он только крепче сжимает губы, когда тонкое лезвие уходит под его ребра и интимно касается изнутри.
- Конечно, конечно запрещены, мистер Бонд, - сипло шепчет, наблюдая, как лента крови оборачивает талию. – Но у нас будет своя маленькая Испания, Джеймс. Своя маленькая кровавая и дикая Испания…
Он слезает с Бонда и становится у полога кровати, жадно запоминая, как Джеймсу идет быть прикованным. Как Джеймсу идет быть беззащитным. Как Джеймсу идет быть беспомощным.
За две недели можно было и выучить эту комбинацию: Бонд быстро сглатывает, опускает плечи и широко открывает глаза, с каким-то непонятным удивлением отмечая, что белье окрашивается в красный. Внутри него течет не раскаленная сталь, а простая человеческая кровь – мистер Бонд совсем не готов к таким откровениям.
- Тебе нужно что-нибудь, Джеймс? – он очень участлив: касается стопы Бонда и проходится пальцами по затекшей лодыжке.
- Развяжи меня.
- Нет, - огорченно качает головой. – Нет, нет, нет, нет. Запомни это слово, Джеймс, оно может тебе пригодиться.
**
Бонд скалится, как животное, защищающее свою территорию, когда за дверью раздаются шаги.
Бонд ненавидит утро. Ненавидит, когда шторы разъезжаются в стороны и низкий голос облизывает шею: «Доброе утро, Джеймс». Ненавидит, когда руки и ноги отвязывают, и мышцы пробивает судорога. Ненавидит, когда, разминая голень, вытягивает вторую руку, чтобы чужие пальцы сжали в предплечье и потянули за кисть, убирая боль.
Бонд ненавидит открывать глаза, ненавидит поворачиваться спиной и складывать запястья крестом, чтобы их перехватили очередным куском жгута.
Бонд не переносит, когда Сильва встает перед ним и, зажмурившись, трогает запекшиеся корки порезов. Бонд терпеть не может, когда он целует его вдоль каждой раны. Бонд ненавидит его рот, его язык, его пальцы. Бонд ненавидит Сильву.
Это чувство очень холодное, склизкое, его не удается поймать и придушить, как верткую змею: каждый новый день Джеймсу приходится искать его в себе.
Бонд отводит плечо и поджимает губы, когда Сильва за подбородок поворачивает его голову вбок:
- Ты слишком красивый, Джеймс. Но ты не умеешь этим пользоваться, - Сильва сам его одевает: мягкая ткань брюк, плотная футболка – никакого нижнего белья, только не во время завтрака.
- Это совсем не комильфо, Джеймс. В мужчине всегда должна быть какая-то загадка, даже если эта загадка в том, надел ли он сегодня что-нибудь под штаны, - Сильва защелкивает наручники на руках Бонда и чуть толкает его в плечо. – Ты восхитительный, но ограничение делает тебя еще лучше: ты становишься будто бы прирученным. Понимаешь? – Джеймс молчит и разглядывает себя в зеркале. Насколько моложе он выглядит? Лет на десять? Почему он выглядит таким собранным и таким отдохнувшим? Что убрало морщины с его лица: вытертые джинсы или определенность? Не надо никуда спешить, каждый вечер оказываешься в одном и том же месте, с одним и тем же человеком … И ждешь. Ждешь удобного момента.
- Пойдем, - Сильва тянет его за локоть, как девчонку, и смеется, рассказывая что-то об Испании. «Жарко. Душно. Люди много и громко говорят», - Бонд ступает шаг в шаг и сглатывает, глядя, как двигаются чужие лопатки. Широкая спина – отличная цель для выстрела.
Они завтракают на площади; точнее, Сильва завтракает, а Джеймс сидит у него в ногах, ожидая, пока тот протянет кусок. «Мой любимый сторожевой пес…» - гладит двумя пальцами спину и чуть тянет за ворот майки. «Ты еще ни от кого не слышал, что у тебя мраморное тело: жесткое, холодное и такое до безумия идеальное; не слышал, что, когда ты умрешь, тебя отольют в бронзе и поставят на Трафальгарской площади, а я вернусь за тобой и украду… Джеймс, ты прожил такую длинную жизнь: воскрешение за воскрешением, - а у тебя ни одного памятника».
Сильва качает головой в такт фламенко, доносящегося из древних громкоговорителей, и улыбается, спрашивая:
- Хотите потанцевать, мистер Бонд?..
- Нет.
- Ты очень быстро схватываешь все, чему я тебя учу… Да, ты, в общем-то прав, что за танцы без смокингов…
Бонд смотрит на яркое солнце и подставляет лицо под косые лучи: Джеймс станцевал бы с ним, да, станцевал. Если бы в этих танцах можно было использовать шпаги.
К десяти утра начинают трещать цикады, и в разрушенных домах гуляет ветер; белая скатерть, свежие цветы, ароматный кофе – Джеймс меняет позу и кренится вбок, уставая от неподвижности. Предупредительность и вежливость: Сильва снимает пиджак и подстилает под его колени, быстро целуя в щеку.
- Нужно было сказать, что неудобно, Джеймс, - от него пахнет парфюмом с сандалом: глубокий, терпкий запах под стать его голосу. – Я ведь не хочу тебя мучить… - Бонд насмешливо приподнимает край рта. – Ну, может, совсем немного… - Сильва выдавливает смешок, отстраняясь, и тянется за тарелкой.
Он кормит Джеймса с рук – и не боится. А зря.
- Почему вы не уйдете, мистер Бонд? – пальцы очерчивают рот, нажимая на губу, и кладут на язык кусочек хлеба. – Я ведь не очень-то и удерживаю вас здесь, - Джеймс тщательно прожевывает, прежде чем снова потянуться к нему. – Или, мистер Бонд, вы хотите стать моим супругом? – Сильва смеется и вытирает руку салфеткой, чтобы потрепать Джеймса по волосам. – Хочешь, я сделаю тебе корону, Джеймс? – голос становится тише, и Сильва наклоняется к нему, чуть сжимая плечо. - Будем вместе править этими разбитыми зданиями, этим морем, этой жарой… - он откидывается на стул и проводит костяшками по шее Бонда. – Это все могло бы быть твоим царством.
- Нет, - Бонд меняет позу и запрокидывает голову, чтобы посмотреть ему в глаза: - Нет.
Пощечина выходит не очень громкой – Сильва не пытается сделать больно; это просто демонстрация силы. Бонд морщится, как от скверной шутки, и хмыкает, глядя, как Сильва стучит пальцами по колену.
- Я открываю тебе свою ранимую душу, Джеймс, а ты вот так сразу плюешь в нее. Где ваш такт, где ваши манеры, мистер Бонд… - Джеймс смотрит на отполированное серебро и думает о том, что времена холодного оружия давно прошли. Времена дуэлей, убийств на почве ревности, времена чести, отваги, преданности, времена быков и тореадоров – все это ушло. Что они делают здесь, в этой забытой Богом стране ценностей прошлого века.
- Мы ведь просто хотим развлечься, Джеймс, - пожимает плечами Сильва. – А ты портишь все веселье… Мы с тобой могли бы пойти на море, я бы посмотрел, насколько красиво ты выглядишь, когда твои движения ничего не сковывает. Я бы облизывался, глядя, как ты делаешь шаг – и под кожей передвигаются мышцы, обрисовывается бедро и пресс. Я бы смотрел на тебя, Джеймс, - Сильва поднимается со стула и присаживается рядом. – Джеймс, я бы мог забрать тебя, мог бы обезопасить. Зачем тебе ранить себя, зачем доказывать, что ты все еще живой?.. – он дотрагивается губами до щеки Бонда и едва шепчет: - Зачем тебе М? Зачем тебе служба Британии? Служи мне, Джеймс. Будь моим, Джеймс…
- Нет, - Бонд резко поднимает руки, хватая с края стола нож, и застывает, разглядывая его лицо. – Нет.
- Что же вы собираетесь сделать, мистер Бонд? Хотите ранить меня в сердце, надеясь, что я рассыплюсь в пепел? – некрасивая ухмылка на пол-лица. – Джеймс, ты ведь совсем пьяный от своего бессилия, вот и бросаешься на всех… Ты как бык на арене: в тебя вгоняют пики другие люди, но ты видишь только мою красную тряпку, - Сильва пододвигается к нему, прижимается к его телу, обхватывает за талию и тянется к наручникам. – Клац-клац, теперь ты свободен, прекрасный принц. Можешь пойти спасать королевство…
Они молча смотрят друг на друга, вслушиваясь в надрывный треск цикад; Джеймс делает шаг и застывает, ведя носом:
- Нет, - Бонд хрипло смеется и перекладывает нож в другую ладонь, чтобы удобнее было бить. – Я не могу уйти сейчас, - удар получается плавным: Сильва улыбается и подается вперед, глубже насаживаясь на лезвие.
- Ближе, Джеймс, - у Бонда горячий живот, и, когда они вжимаются друг в друга, Джеймс обхватывает Сильву рукой за шею и подается вперед, наклоняясь к узкому рту. – Еще ближе… - на темной рубашке появляется мокрое пятно, будто вино пролито, и пахнет так же пряно: Джеймс прикасается губами к отвороту и поднимается ртом по шее.
- Нет, - едва ощутимо целует в подбородок. – Нет, - Сильва приоткрывает рот и втягивает его нижнюю губу, чуть прикусывая зубами.
- Я могу научить тебя еще одному слову, - Джеймс сбито дышит, запуская пальцы под светлые волосы.
- Какому?..
- Да, - Сильва выдыхает ему в рот и касается языка. – Да.
- Я постараюсь освоить его.
Запах крови пьянит.
Название: Выдохни
Пейринг: Бонд/Сильва
Жарн: ПВП
Рейтинг: R
600Слишком широкий рот; таким хорошо целоваться, таким хорошо делать минеты, таким хорошо приникать к бутылке, чтобы вино ползло вниз по горлу и оставляло кровавые разводы на крепкой шее. Губы пухлые, как будто искусанные, исцелованные, истерзанные чужим языком – на нижней губе едва заметный белый шрам; видно, в этот рот так приятно стонать, что не сдерживаешься, прогибаешься в спине и всаживаешь зубы в мягкую плоть, проталкиваешь в его горло: «Еще, пожалуйста, пожалуйста…».
Глаза пьяные, зрачки широкие – дикое животное, одуревшее от запаха крови. Любопытно, как он выглядит, когда зажмуривается и втягивает носом воздух, стараясь сдержаться и не облизать чужие раны, не запустить пальцы под кожу, не разворотить внутренности. Нет, он не крыса; у крыс не бывает таких хищных улыбок, не бывает светлой кожи и светлых волос. Как он выглядит, когда на его прядях появляются алые пятна? Как он выглядит с испорченной укладкой? Как он выглядит голым?..
Шрамов много, даже одеждой всех не закрыть: один на ладони, еще один – под ухом, как будто его сначала поцеловали, а потом передумали и решили, что лучше сразу убить, пока он не впился в шею и не отравил кровь. Или, может, все эти игры с пистолетами, с ножами?.. Страх, адреналин, небезопасный секс с запахом пороха… Ему ведь нравится говорить, нравится проговаривать детали – вдруг у него был партнер с точно таким же острым языком и этими шрамами он оставил на нем отметины? Что если раздеть его? Будет ли все его тело расчерчено мелкими линиями или только грудь и пах? Надо ведь тогда будет придумать какое-то другое средство, чтобы клеймить его. Может, оставлять засосы. Может, оставлять синяки. Может, кончить в него. Может, заставить сделать татуировку.
Аккуратно поправляет волосы и искоса смотрит, как будто проверяя: смотрит Бонд или нет, - Джеймс хмыкает. Конечно, это все наносное: эти игры в «Мистер Бонд, хотите, я буду у вас первым, могу даже разрешить Вам получить удовольствие…» - чушь собачья, Тьяго просто не умеет формулировать свои желания. Но Джеймс может простить ему это, безусловно, может, ведь Сильве надо контролировать свои руки, чтобы по ним не пошло дрожи, контролировать свое дыхание, чтобы оно случайно не превратилось в один истерический хрип. Сильве надо скалиться, чтобы не выдать, что ему хочется потереться о колено Джеймса, усесться рядом с ним и зарычать от необходимости прикоснуться к нему. Джеймс все это понимает и читает между строк: «Пожалуйста, позвольте мне быть у Вас первым, мистер Бонд, позвольте мне быть с Вами».
У Тьяго красивый голос: низкий, бархатный, отдающий хорошим виски. Идеальный голос для того, чтобы на выдохе грубо бросать: «Быстрее, Джеймс!»
Или.
Идеальный голос для того, чтобы слышать его рядом со своим ухом: «Пусти, Джеймс, ну…».
Бонд думает, много думает о позах.
Ладони потные – мерзкое ощущение возбужденного подростка; Джеймс опускает плечо, чтобы потереть друг о друга связанные руки.
- Что-то не так, мистер Бонд? – Тьяго пододвигает свой стул ближе к нему и дотрагивается двумя пальцами до колена, чуть нажимая на ткань брюк. – Вы напряжены.
Джеймс молчит: ему интересно слушать.
- Знаете, мистер Бонд, переутомление – страшная вещь. Иногда смотришь на агентов, а они такие жалкие, такие потрепанные… - Сильва кривится и приподнимает лацкан пиджака, что-то ища в кармане. – Просто жаль их. О чем они вообще знают, кроме работы? Какие у них радости в жизни, кроме прыгания через скакалочку с М?.. – портсигар блестит в неярком свете. Треск спичек, крохотный огонек – он размахивает первый дым ладонью и чуть наклоняется к Джеймсу, доверительно касаясь его локтя. – Они не умеют получать удовольствие, мистер Бонд. Они не умеют наслаждаться… - губы обхватывают фильтр сигареты и чуть придавливают кончик, вбирая дым.
Сильва наклоняет голову, чтобы прижаться к губам Джеймса:
- Выдохни и расслабься, Джеймс. Выдохни, - Бонд открывает губы и делает большой глоток дыма.
Сигареты со вкусом секса.
Название: Хобби
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Размер: драббл, 1000
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: ПВП
Рейтинг: R
Содержание: У Тьяго свое хобби
Предупреждения: грязные разговорчики, мэм
1000Ночью в старом доме особенно тихо. Каждый звук отдается эхом: слышно, как он мягко ступает на лестницу, берется рукой за перила и делает первый шаг, стягивает шарф. Под ногами скрипят половицы, когда он аккуратно приоткрывает дверь в комнату; тяжело выдыхает, подходя к кровати.
Джеймс мог бы достать пистолет, едва услышав первый протяжный стон дерева под ботинками Тьяго. Джеймс мог бы вытянуть из-под подушки нож и влезть в свитер, пряча открытое тело. Джеймс мог бы перейти в другую комнату. Он мог бы сделать тысячу вещей вместо того, чтобы остаться под одеялом и ждать, когда холодная рука дотронется до его шеи.
- Джеймс, все равно ведь не спишь… - у Тьяго ледяные пальцы; он усаживается на край постели и растирает кисти. – Повернешься ко мне, нет? – Джеймс лежит к нему спиной и слушает, как Сильва стаскивает на пол пальто, взбивает подушку и укладывается позади него, просовывая руки под одеяло.
– Что, принцесса, снятся кошмары? Или ты не спал, потому что ждал меня, Джеймс?.. – губы ласково пощипывают шею, и ладонь гладит живот: - Ждал, пока я приду, пока лягу сзади тебя, пока обниму тебя крепко, чтобы услышать, что сердце у тебя быстрее бьется? А ведь тебя учили, как замедлять пульс, Джеймс…
Джеймс ничего не отвечает - закрывает глаза и подается спиной назад, упираясь лопатками в грудь Тьяго. Ладонь останавливается, и над ухом раздается удовлетворенный смешок:
– Мистер Бонд, - Сильва улыбается и приподнимает край майки, касаясь кожи, - что же вы делаете, мой дорогой?.. Третесь об меня, как возбужденная девочка, которая не знает, что ей делать, когда хочется чего-то внутри себя… Кто же так поступает, Джеймс. Взрослые люди обычно поворачиваются и говорят: «Тьяго, я хочу, чтобы ты мне подрочил». Или «Тьяго, я хочу, чтобы мы занялись сексом». Или «Тьяго, я хочу, чтобы ты посмотрел, как я кончу для тебя». Кто же знает, что там творится в твоей голове.
Джеймс откидывает голову на его плечо – влажные губы дотрагиваются до виска, и Сильва открывает рот, чтобы коснуться щеки языком:
- Знаешь, такие собранные, сосредоточенные девочки, как ты, громче всего кричат, когда ты в них кончаешь, а потом тянешь за короткие волосы и целуешь ароматный рот, - пальцы обводят пресс и, замерев около пупка, спускаются по ломаной линии к низу живота. – Только нам с тобой нельзя громко стонать, правда, Джеймс? Мамочка спит в соседней комнате – она может услышать, как ты будешь орать на меня, чтобы я двигался быстрее. Представляешь себе, Джеймс, - Сильва хихикает и разглаживает завитки в паху, - М зайдет сюда и увидит, как ты, обхватив меня за шею, открываешь рот, чтобы я прошептал тебе что-нибудь в духе «Кончи во имя Англии, мой дорогой, кончи во имя Империи, во имя Ми-6, мой славный…». Что тебе особенно нравится, моя девочка с ледяным сердцем, отданным Британии? Может быть, Джеймс… - Тьяго целует его в шею и обхватывает ладонью яички, просовывая пальцы между бедер, - тебе нравится, когда я говорю слово «эстаблишмент»? Или ты возбуждаешься, если начать перечислять всех премьер-министров? Ты представляешь на моем месте Королеву Англии?..
Джеймс выпускает воздух сквозь сжатые зубы и прогибается в пояснице, толкаясь в ладонь.
- Боже, как это грязно… - Тьяго хрипло смеется и указательным пальцем гладит основание члена. – Может, ты работаешь агентом, потому что ты весь течешь, когда видишь себя в костюме со значком отличия имени Ее Величества? Может, ты в Ми-6 каждые полчаса в туалет бегаешь подрочить на самого себя? Если бы мы работали вместе, я бы помогал тебе, Джеймс… - Сильва отпускает мошонку и накрывает член ладонью, прижимая его к животу. – Один Бог знает, как сексуально ты выглядишь в костюме. Я бы, наверное, стал твоим напарником и вызывался бы в самые горячие точки с тобой, чтобы можно было шептать тебе на ухо: «Джеймс, тебе надо расслабиться, разреши мне помочь тебе…», - остается горячее пятно, которое Тьяго размазывает по паху и жестким волосам. – У нас с тобой была бы целая история из запачканных в сперме и смазке простыней и неудачных бесед с отделом Q: они звонили бы нам, а мы бы чертыхались в ответ и советовали им придумать наручники другой модели, а то от этих запястья болят, - рука медленно двигается под одеялом, и Джеймс ведет плечом, открывая ключицы. – И ты бы любил меня, Джеймс, потому что я талантливый и столько всего умею: от прицельной стрельбы по движущимся мишеням до позы 69 в общественном туалете, - Тьяго втягивает губами кожу на ключице и чуть сжимает зубы, когда Джеймс пытается дернуться и выгнуться вместе с рукой. – И я бы тоже тебя любил, потому что ты был бы мне предан так же, как М, так же, как Англии. Ты бы закрывал меня от пуль, следил за моим питанием, за тем, сколько я курю – и я бы поддался на это все, моя девочка. Может, я бы стал называть тебя своей Королевой, Джеймс… - ладонь плотно обхватывает головку и резко возвращается к основанию, ускоряя движение. – Купил бы тебе диадему, чтобы показать, что ты мой. Или ошейник, Джеймс… Я не знаю, я ничего не знаю, - Тьяго целует его в затылок и толкается в сжатые ягодицы. – И мы с тобой вошли бы в историю. Мы и так войдем, но могли бы… - голос переходит на едва различимый шепот, когда Джеймс, закусывая губу, глухо стонет. – Представляешь, наше с тобой совместное фото могло стоять у М на столе, и она говорила бы всем входящим: «Это мои мальчики. Я ими так горжусь»… - Джеймс утыкается лицом в подушку и изгибается, кончая в руку. – Я горжусь вами, мистер Бонд, - Тьяго выдыхает и убирает ладонь, поднося пальцы к своему рту.
Он неспешно облизывает каждую фалангу и целует Джеймса между лопаток.
- Спокойной ночи, мистер Бонд, - Сильва поднимается – и чужая рука крепко хватает его за предплечье.
«Останься», - Джеймс приподнимается на кровати и тянет его к себе. «Останься»
- Я не могу остаться, мистер Бонд, - Тьяго наклоняется к нему и мягко целует в угол рта. – Зато я могу прийти завтра. Это мое хобби – возвращаться к тебе.
Название: Monstrum in fronte
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Размер: драббл
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Вроде как для Сони, но нет. Соне я потом еще один напишу.
600
Пальцы пахнут полынью.
Джеймс трется носом об открытую ладонь и выдыхает на влажную кожу. Рука чуть дергается, и Тьяго напрягает кисть, поднося ее под губы. На большом пальце тонкий шрам от пореза – Джеймс обводит светлую полоску языком и прихватывает фалангу, обсасывая и надавливая языком на подушечку. Вниз к запястью – губы плотно прижимаются к сплетению вен; Бонд закрывает глаза и тихо выдыхает: «Раз».
Слушать, как быстро бьется его сердце, чувствовать, как он сдавленно выдыхает и тянется свободной рукой к балке в изголовье кровати – Джеймс считывает до восемнадцати, подтягивается к его шее и целует в челюсть: «А ты уверен, что не умрешь от остановки сердца?». Тьяго смеется и проводит вылизанной кистью по его бедру: «Позаботься о себе, Джеймс. Это же ты не прошел тесты. Вдруг ты умрешь, кончая на мне?» - «Потом я воскресну». Родригес растягивает рот в улыбке: «Да, а потом ты воскреснешь. Ты всегда воскресаешь», - Джеймс опускается вниз и дотрагивается до сгиба локтя, придерживая плечо Тьяго. Резкий выдох – язык проходится по узкой щели полусогнутой руки и слизывает солоноватый пот.
Нужно было оставить свет, чтобы рассматривать его и видеть, как зрачки расширяются, видеть, как поднимается его живот от каждого вдоха. Нужно было захватить с собой камеру, чтобы потом раз за разом пересматривать, как Тьяго выгибается от одного поцелуя в плечо и поджимает пальцы на ногах. Нужно было открыть окно – слишком душно, слишком жарко; спина покрывается испариной.
Многое нужно было сделать, но думать было некогда.
На бицепсе – рваная рана от пули, белые растяжки от сросшейся кожи уходят под мышку – Джеймс опирается ладонью о кровать и аккуратно прижимается ртом к предплечью, втягивая кожу. Рык над ухом, скрип дерева под пальцами и низкое «Джеймс…». От шеи пахнет сандалом – Бонд втягивает терпкий запах и перебрасывает ногу через живот Тьяго, вжимаясь в его пах.
- Джеймс… Просто сними эту чертову одежду.
- Нет, - съезжает чуть ниже, к коленям, и приникает к животу.
- Мистер Бонд, вы не умеете слушаться приказов, - Джеймс хмыкает, и от выдоха кожа покрывается мурашками. – Как тебя вообще взяли в МИ-6… - Бонд скалит зубы и кусает за бок.
- Другие таланты… - Тьяго прогибается в пояснице и запрокидывает голову.
- Могу представить… - под ребрами – широкие темные полосы от ножа; Бонд медленно обводит
шрамы и сжимает зубы, когда Тьяго опускает ладонь на его затылок. Пальцы тянут за короткие волосы:
- Поцелуй меня, - у Родригеса красные-красные обкусанные губы и черные глаза - Джеймс облизывается.
- Сними.
- Что?.. – Бонд двумя пальцами касается щеки и ведет до подбородка. – Фетишист… - Тьяго приподнимается на подушке и поддевает мягкую пластину, вытаскивая изо рта протез.
Джеймс смотрит.
Смотрит на то, как вваливается щека, как обвисает нижнее веко, как рот теряет форму и растекается по лицу.
Джеймс смотрит, как Тьяго сглатывает и проводит по волосам, закрывая впадину.
Некрасиво.
Уродливо.
Пугающе.
Чудовище, - думает Джеймс и подается вперед. Бесформенные губы открываются под его языком, и он дотрагивается до сколотых зубов. Неприятно. С правой стороны на десне твердая корка – надавливает и к слюне прибавляется сукровица; Бонд глотает и отстраняется, чтобы вдохнуть. На щеке внутри – сетка из затянувшейся объеденной кожи; вверху – пустое место там, где должна быть кость.
Тьяго выгибает шею и закрывает рот, уходя от поцелуя.
Тяжелое дыхание – Джеймс ведет плечами:
- Ты же монстр, - Родригес криво улыбается в ответ на комплимент. – Ты снаружи монстр, - проводит тыльной стороной ладони по шее и останавливается на грудной клетке. Бонд наклоняется к его уху:
- А теперь покажи мне, что внутри.
Название: Ступай легко
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Фандом: Skyfall
Пейринг: Сильва/Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер драббл
Саммари: бессмысленно и беспощадно Сильва в платье
Примечание: "может быть, я не ущербный. Может быть, я просто болен"
Ступай легко - потому что Моро и "Ступай легко. Ты топчешь мои грезы". Вы знаете это стихотворение
1000, но какая это тысяча
Цок. Цок. Цок.
От каждого его шага дрожат стекла, от каждого его шага вибрирует воздух. От каждого его шага что-то с грохотом разбивается внутри Джеймса: Тьяго держит спину прямо, широко развернув плечи, как будто он всю свою жизнь ходил на каблуках, как будто ему привычно, что бедра стянуты узким подолом и ногу приходится ставить перед другой ногой, демонстрируя член, прижатый плотной тканью к животу.
Тьяго идет красный.
Ему идут все цвета и все фасоны одежды, но особенно ему хорошо быть обнаженным, - Бонд наклоняет голову, глядя, как Сильва улыбается, одергивает платье и поправляет волосы, вдевая между прядей розу. Ладони становятся влажными: Тьяго вытягивается, чтобы поправить замок сбоку, и Джеймсу открываются красивые крепкие ягодицы, подчеркнутые темной каймой чулок.
Тьяго смотрится в костюмах, смотрится в майках, смотрится в форме; он создан для того, чтобы курить, пить, язвить и причмокивать своими похабными губами, произнося «Джеймс». Тьяго – homme fatal с черными глазами и сардоническими гримасами. Джеймс проводит руками по коленям и откидывается на спинку стула, вслушиваясь в низкое:
- Мистер Бонд?.. – Тьяго останавливается в шаге от него, перенося вес на одну ногу. – Какая встреча, мистер Бонд… - Родригес любит это: накручивать ситуацию, играть в незнакомцев, бросать невыносимо сексуальное «Хочешь, Джеймс, я покажу тебе коленно-локтевую?» и сразу же переходить на «Не трогайте меня, мистер Бонд, не трогайте, мы еще не были на свидании!».
Джеймс вытягивает ладонь, дотрагиваясь пальцами до бока Тьяго; ему больше нравятся игры, включающие в себя раздевание и близкие контакты.
- Вот уж не думал, что увижу вас здесь, Сильва…
Родригес накрывает пальцы Бонда своей рукой и медленно снимает с тела, разочарованно качая головой. «Нет, Джеймс, не порти», - и Джеймс расслабляет ладонь. «Хорошо, не буду».
- В это время года я особенно сентиментален, - закатывает глаза и чуть приседает, возвращая ладонь на колено. – Знаете, для меня это такое особенное место… - рот изгибается в улыбке, и Тьяго проходит пальцами от колена до середины бедра Джеймса. – Здесь был мой первый раз… - от него пахнет вином, лаком для волос и парфюмом Бонда.
Отличная смесь.
- Удивительно. Мой тоже, - Бонд приподнимает бедра, шире разводя ноги, и надавливает на лодыжку Тьяго. «Ближе».
- И как? Как это было? – Сильва наклоняется ниже, подставляя рот под ответ Джеймса. Смешок –делает шаг и выдыхает на ухо: - Лично мне понравилось…
- Это было торопливо… - цоканье языком.
- Открой рот, Джеймс, - выпрямляется и щелкает пальцами. – Открой! – Бонд приоткрывает губы -
Тьяго достает из волос розу и кладет цветок на язык. – Помолчи и подумай о своем поведении, - упирается рукой в бок и задирает подбородок, глядя в сторону.
На вкус – как его поцелуи. Терпкий, тяжелый запах, который ползет вниз по горлу и растекается в животе. Джеймс сглатывает и касается колена Тьяго, обводя большим пальцем выступающие косточки. Шорок каблуков по полу – Сильва становится ближе, пуская руку вверх по бедру.
Теплая кожа, приятная на ощупь лайкра, мышцы, обтянутые чулками – Джеймс пододвигает край платья, забираясь под резинку чулок.
Короткий выдох. Тьяго зажмуривается и приседает на ладонь.
«Твою мать…» - Джеймс сглатывает и аккуратно достает изо рта бутон, чтобы сказать это вслух:
- Ты без белья.
- Ну, знаешь, это наше не первое свидание… - Сильва открывает глаза и скалится: - Я решил сегодня не брать ненужные вещи. Белье. Приличие. Твои наушники – знаешь, думал, может, разнообразить жизнь Кью… - тихое рычание; рука поправляет край платья и переходит на живот, прижимая член.
- Мокро, - Джеймс смотрит куда-то мимо Тьяго и подается вперед, ведя носом по его шее. – Садись?.. – подставляет ногу.
- Мы будем играть в плохую девочку? Сначала ты подержишь меня на коленях, а потом заявишь, что я предал Англию, Корону, М, и меня надо выпороть?.. – присаживается и опирается локтем о плечо Джеймса.
- Это был план… - Бонд просовывает бутон в вырез платья и поправляет упавшую шлейку. Сиплый смех.
- Оу, мистер Бонд, Вы лапаете мою грудь? – Тьяго перекладывает ладонь с плеча на грудную клетку, и Джеймс обводит пальцами сосок, наблюдая, как бьется жилка на шее Родригеса. – И как вам она?
- Я видел и больше… - Сильва хмыкает, забирается пальцами под волосы Бонда и чуть тянет назад, касаясь губами шеи.
- Может быть, я девочка-подросток, и мое светлое будущее с большой грудью еще впереди?
- Девочка-подросток… - пальцы медленно перебираются с груди к щеке, и Бонд аккуратно гладит щетину тыльной стороной ладони.
- Такая очаровательная девочка-подросток, которая с удовольствием берет в рот и любит сзади, но до свадьбы – ни-ни… - Тьяго шепчет куда-то под воротник рубашки Джеймса, перебирая его волосы. – Моя такса – одно новое красное платье… Или можешь сводить меня в кино… Или подари мне украшение – девочки любят украшения.
- Что угодно, - Родригес выгибается, слушая это растянутое «Что угодно», встает и тянет за застежку на спине, обнажая острые лопатки.
- Помоги? – ладони гладят горячую спину и медленно стягивают влажную от пота ткань. «Красивый», - Джеймс дотрагивается губами до позвоночника и ведет вниз, к копчику; язык касается щели между ягодиц, и Тьяго резко тянет за край платья, стягивая его вниз.
- Мистер Бонд, постыдитесь себя! – он оборачивается; по животу стекает тонкая нитка смазки, и Сильва размазывает ее по члену, усаживаясь на Джеймса. – Что же вы делаете, мистер Бонд… - смыкает кисть Джеймса на головке и пододвигается, чтобы он придержал за талию. – Как так можно… - Тьяго смеется на ухо и вжимается в его пах, пачкая брюки. – У меня есть жених, мистер Бонд, нам не следует… - Джеймс выдыхает и крепче сжимает ладонь, проворачивая в пальцах член. – И у вас… - резко вдыхает – от упора скрипит спинка стула. – У вас есть Королева, она ждет вас… - он замолкает, опуская голову, и, закусив губу, смотрит, как Джеймс ведет большим пальцем к основанию, поддевает мошонку и растирает между яичек прозрачную смазку.
- У меня есть ты, - Сильва цепляется за его плечи, толкаясь в ладонь, и с рыком прижимается лбом ко лбу. – Более чем достаточно, - касается губами края его рта и крепко прижимает к себе, резко двигая вверх ладонью. Не вскрик – мычание, когда сперма растекается по пиджаку и ноги начинают дрожать.
Тьяго глубоко дышит, упершись лбом в шею Джеймса; лениво отрывается, чтобы посмотреть Бонду в лицо и потянуть за нижнюю губу:
- С годовщиной, мистер Бонд.
Название: Good boy
Фандом: Skyfall
Пейринг: Сильва/Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер драббл
Саммари: 00S Dirty talk + orgasm denial, Бонд связан
1.118
- Ты как избалованный ребенок, Джеймс, - у Рауля плохое настроение. Он раздраженно поправляет веревку и хлопает по лодыжке Бонда. – Ты начинаешь дуться и отвратительно себя вести, а я, как любящий отец, бегаю вокруг тебя, строя догадки о том, что же хочет мой любимый мальчик. Может быть, на этот раз он хочет пони? Или он хочет быть пони? Или он хочет попробовать догги-стайл? И ты же не говоришь ничего, нет, - Сильва усаживается на край кровати, между раздвинутых ног Джеймса и, чуть пододвинувшись, опускается спиной на его пах. – Ты начинаешь игнорировать мои звонки, убегаешь на другой континент, ввязываешься в перестрелки. Не то чтобы мне было лень искать тебя, дорогой, просто, если ты хочешь, чтобы я пришел и наказал тебя, нужно написать мне смску «Тьяго, мне кажется, я скверно вел себя все это время». И поверь, я найду, за что тебя выпороть, Джеймс. Зачем эти трудности… - Рауль поворачивает голову и прикладывается к члену Джеймса, проводя языком по вене.
Улыбается, когда слышит, как скрипят столбики кровати от того, что Бонд хочет вывернуть руки. Ах, эти привычки! Они часто лежат так: Рауль на его животе, водящий между губ его членом, и Джеймс, перебирающий светлые волосы и хрипящий каждый раз, когда Сильва пропускает головку в рот, - Бонд и сейчас хочет пройтись по его щеке, вытереть слюну с подбородка, погладить щетину и потянуть прядь.
Джеймсу нужно его трогать – Рауль знает это. Бонду нужно, чтобы его впечатывали в матрас, чтобы на нем оставляли синяки, чтобы в него кончали и чтобы он сам мог закрыть глаза, вцепиться пальцами в чужие ребра и отпустить себя. Джеймсу нужны подтверждения того, что Рауль действительно с ним.
- Думаю, мы никогда раньше не практиковали связывание, потому что мне все это казалось очень статичным, - Рауль поднимает голову, встречаясь с взглядом Джеймса. – А мне нравится, когда ты демонстрируешь чудеса растяжки, мне нравится чувствовать, как у тебя дрожат руки, мне нравится, когда ты сбиваешь простыню в ком под собой и застываешь, прогнув спину, кончая на нее. Но потом я подумал: «Тьяго, разве любовь – это не жертвенность? Может быть, пора сделать то, что хочет Джеймс?..»
Джеймс подчинился беспрекословно. «Раздевайся», - они не виделись целую неделю, и Рауль кусает губу, глядя, как Бонд вырывает пуговицы рубашки, стягивает брюки, отбрасывает одежду в сторону и застывает, ожидая реплики Сильвы. Рауль молчит.
Рауль смотрит, как поднимается его живот при вдохе, Рауль смотрит, как Джеймс заводит руки за спину и чуть присаживается, давая понять, что он готов играть.
«Ляг на кровать. Широко разведи ноги и руки». Джеймс не сопротивляется: молча ждет, пока Сильва привяжет его, и закрывает глаза, когда тот дотрагивается до его кожи, поправляя узлы.
Джеймс дергается, видя, что Рауль делает шаг назад. Это означает «Не уходи».
Сильва не собирается уходить. Он берет стул и садится напротив кровати, чтобы смотреть на Джеймса.
- И я задумался, а чего же ты на самом деле хочешь, любовь моя, скрываясь под фальшивыми документами в такой глуши? Может быть, ты хочешь, чтобы я нашел тебя и посадил тебя на привязь? Купил тебе роскошный ошейник и короткую цепь, который бы я пристегивал тебя к своему ремню? – Рауль переворачивается и упирается руками в матрас, пододвигаясь ближе к лицу Джеймса.
Джеймс хочет обнять его – Бонд сжимает ладони в кулаки и кусает изнутри щеку, когда Рауль дышит на его губы и касается языком уголка рта.
- Тш, расслабь плечико, дорогой, - Сильва наклоняется к его шее, ведет носом до ключицы и, дотронувшись языком до напряженной мышцы, ведет от плеча к локтю. – Чего ты хочешь, Джеймс?.. – Рауль мягко целует сгиб локтя, слизывая каплю пота.
У Бонда низкий, осипший голос.
- Трахни меня.
- Это плохой ответ, - Сильва укладывается на бок рядом с Джеймсом и кладет руку поверх его груди.
- Тьяго…
- Я даже не разделся, любовь моя. А как же предварительные ласки, мистер Бонд, как же признания? Вы такой мужлан…
- Тьяго, - Джеймс поворачивает к нему голову, и дерево, обнятое веревкой, протяжно скрипит. – Мне нужно кончить.
Рауль скалит зубы и ехидно смеется:
- А мне нужно поговорить с тобой… Дело вот в чем, Джеймс, - Сильва целует его под ребро и обводит пальцами сосок, - ведь я бы мог тебя сейчас развязать. Поцеловать тебя. Мог бы поставить тебя в коленно-локтевую, - ладонь двигается вниз и застывает на кубиках пресса. - Джеймс, я бы мог стянуть твои брюки, положить член между твоих ягодиц и чуть сжать их, отдрачивая себе. Я бы двигался медленно-медленно, размазывая смазку вдоль твоего копчика, оставил бы на позвоночнике влажную полоску, и смотрел бы, как ты подставляешь задницу, умоляя тебя трахнуть, - Рауль прикрывает глаза, спускаясь пальцами к пупку. - Ты бы хныкал подо мной, как девочка, потому что тебе бы хотелось чувствовать меня внутри, потому что у тебя между бедер было бы так пусто, что ты бы сам просовывал кулак и пытался надавить пальцами на анус. А я бы бил тебя по рукам. Я бы хлопал тебя по спине. Я бы наклонялся к твоему уху и шептал тебе, что ты грязная шлюха, - Бонд хрипит.
Натужно, болезненно хрипит и прогибается в пояснице, подставляя пах под руку Рауля.
Сильва подносит ладонь к багровому члену и, фыркая, кладет ее на бедро Джеймса.
- Я боюсь обжечься!
Бонд дергается, пытаясь вырваться.
- Тьяго! – рука придавливает внутреннюю поверхность бедра и поднимается к паху.
- Боже, Джеймс, мы могли бы снимать, как я трахаю тебя, а ты царапаешь мою спину. Знаешь, сотни крупных планов того, как ты беспомощно мечешься подо мной и цепляешься за мои плечи, чтобы я вошел еще глубже. А потом мы могли бы садиться в гостиной и, пересматривая все эти прекрасные видео, с серьезным видом обсуждать, как нелепо ты выглядишь, когда пытаешься контролировать ситуацию. Может быть, мы бы вызвали семейного психотерапевта и обсудили с ним проблему того, что ты хочешь быть подо мной и отказываешь себе в этом, - Рауль плотно прижимает ладонь к его ягодицам и надавливает на сфинктер. – Может, я бы поднял вопрос о том, что ты выбираешь все более рискованные миссии, чтобы я приехал утешать тебя и зализывать твои раны. Или, - Джеймс толкается, пропуская в себя пальцы, и мычит, когда Сильва убирает руку, - или мы бы обсудили, какого черта ты убежал.
Бонд с трудом открывает глаза и жадно облизывает пересохшие губы.
- Я скажу…
- Да, я разрешу кончить.
Джеймс делает глубокий вдох.
- Я собирался позвонить тебе, - Рауль приподнимается на локте, чтобы поцеловать его в щеку.
- Я бы пришел, ты же знаешь, любовь моя…
- Я не хотел трахаться, - губы Бонда изгибаются в кривой усмешке.
Рауль поднимает и тянет за хвост веревки, освобождая руку Джеймса. Он переходит между его ног и, вздохнув, глубоко вбирает член, утыкаясь носом во влажный пах.
Джеймс скучал по нему.
Джеймс нажимает на затылок Сильвы, задавая ритм, и подмахивает бедрами, когда Рауль поднимается вверх.
Его мальчик скучал по нему.
Бонд, открыв рот, охает, поражаясь своему признанию.
Но так как я пока не написал ничего решительного и фундаментального, тут будут похоронены и другие штуки.
Название: Strangelove
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Размер: драббл
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Содержание: missing scene
700 словЭти пальцы не предназначены для того, чтобы ласкать: мозоли на подушечках, костяшки стерты, кожа выглядит серой от въевшейся грязи. Язык увязает в первом же комплименте: «Джеймс, ты такой нежный любовник…» - смех застревает в горле, когда он наклоняется близко-близко к шее и дует на кожу:
- Лучший любовник, - говорит Джеймс и проводит по гортани, собирая мурашки. Эти пальцы созданы для того, чтобы ломать. Чтобы душить. Чтобы заставлять заткнуться.
- Мистер Бонд, какое самомнение, право слово… - Джеймс что-то пишет на шее указательным пальцем: то ли «Замолчи», то ли смотрит, как его пальцы выводят на светлой коже «007». Может быть, мистер Бонд хотел бы контролировать свои руки лучше, ведь они такие своевольные: отворачивают лацкан и стягивают рукав с плеча, тянут вниз тяжелый пиджак и разглаживают тонкую рубашку, трогают чужие ключицы, лезут к чужой грудной клетке.
- Разденете меня, мистер Бонд?.. А что, если родители придут раньше? Что, - говорит Силва, изумленно приоткрывая глаза, - если мамочка узнает, что я больше не девственница? Она будет в ярости, мистер Бонд, просто в ярости! – он хохочет, потому что смешно, потому что хочется смеяться, когда жесткие, грубые пальцы расстегивают жилетку и открывают ворот рубашки. Джеймс смотрит, внимательно смотрит и медленно вдыхает воздух около скулы Силвы: ни одного полноценного прикосновения, никакой тактильной близости. – Знаете, мистер Бонд, у меня коленочки дрожат, как у школьницы, ведь у вас наверняка холодные руки. Холодное сердце. А ведь я хочу чувств, настоящей, большой любви, - Джеймс толкает его в плечо и прижимает к стене. – Может, я хочу свиданий. Может, я хочу конфет. Может, я хочу походов в кино и держания за ручки. Или, Джеймс, я хочу поцелуев?.. – красный искусанный рот. Джеймс надавливает языком на нижнюю губу и упирается рукой рядом с плечом Силвы, чтобы можно было наклонить голову и скользнуть языком между сомкнутых губ: кончиком по зубам и замереть, втягивая его тяжелое дыхание. – Может быть, - сдавленно тянет он, - я хочу тебя?..
- Кто знает, - у Бонда ровный голос, когда он дотрагивается губами до чужих губ и застывает на несколько секунд, выжидая, пока Силва не тянется к нему. Насмешливая улыбка: «Нет».
- Я ведь могу быть вашей самой сексуальной подружкой, мистер Бонд, - дышать становится тяжело, когда Джеймс, педантично вынув из петли каждую пуговицу, спускает рубашку и наклоняется, чтобы провести зубами по открытой шее. – Самой умной, самой талантливой, самой преданной подружкой… - ладонь аккуратно ложится на ширинку, и пальцы тянут за ремень. Пряжка ударяется о пол. – Я могу, знаешь, Джеймс, ждать тебя каждый вечер, греть твою половину кровати, а пока тебя не будет, могу обрушивать фондовые биржи, планировать теракты, строить планы мести… Или чем там еще занимаются девочки… - Силва глотает, хотя слюна не проходит через горло: ком, который заставляет резко вдохнуть, когда Бонд сминает ладонью боксеры и, чуть сжимая ягодицы, притягивает к себе. – Разреши мне, Джеймс. Разреши… - у него хриплый голос – и это плохо, потому что он должен продолжать язвить, действовать на нервы, а получается только жалко шептать: «Пожалуйста…»
Бонд помогает ему переступить через брюки и присаживается на корточки, стягивая белье. Удивление на лице – и ничего больше: когда Джеймс касается языком живота и проводит вниз, до лобка, когда задерживается губами на влажной полосе от смазки, и – совсем поразительно – Джеймс встает на колени и утыкается лбом в бедро, прижимаясь щекой к теплой коже.
Колени действительно дрожат.
- Бонд, я ведь могу быть тебе наставником, могу быть тебе партнером, могу быть тебе… - шипение – Джеймс привстает и целует в надбедренную кость.
- Кем можешь?..
- Могу быть твоим врагом, - пальцы гладят щеку, и Бонд кивает сам себе, произнося: «Достань».
Силва широко открывает рот, поддевая часть кости. Как Джеймсу не мерзко?.. – Бонд закрывает глаза и прикладывает к губам вставную челюсть.
Обнаженный. Открытый. Готовый принять любой удар. Готовый принять Джеймса.
- Тьяго, - в грудной клетке щемит, и Силва закрывает рот ладонью. – Ты просто можешь быть моим.
Название: Кордова
Автор: Entony Lashden
Бета: Улисс; Hideaki
Размер: мини, 1900
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: драма
Рейтинг: R
Содержание: Бонд застрял на этом острове проклятых.
Предупреждения: knife-play едва заметный, но пусть стоит
Примечания:Кордова - местность в Испании. Personally I, буду считать, что Родригес оттуда, и никто меня в этом не переубедит.
1900- …небо низкое, а солнце красное-красное, Джеймс, как будто пульсирует, и на улицы из этой раны льется кровь. Воздух густой, тяжелый, на языке после каждого вздоха остается привкус метала, и жарит так, что спина покрывается потом за пару минут. Почти ползком перебираешься по брусчатке, держишься за горячие стены и щуришься, пытаясь разглядеть что-то в плывущем горизонте, - он укладывается щекой на живот Джеймса, пропуская руку под поясницей, и крепко прижимает его к себе.
Мышцы живота напрягаются, и веревки едва слышно скрипят от усилия Бонда: Джеймс пытается шире развести руки, чтобы можно было прогнуться и уйти от касания. Бонд никогда не сдается – Бонд только закрывает глаза, когда чувствует, как разодранная на запястьях кожа начинает кровоточить.
- И, знаешь, вроде бы и рядом, вот-вот, за углом свернешь – и увидишь все это: чьи-то возбужденные вопли, громкие стоны… Плач. Стоишь по колено в испанском солнце и теряешься: куда дальше идти, что дальше делать… - Сильва аккуратно дотрагивается губами до шрама на левом боку и упирается лбом в ребра. – И кто-то кричит, как бешеный: «Убей его! Убей!», - ты идешь все быстрее и быстрее, тебя подстегивает этот страх – вдруг это тебя хотят убить?.. И в то же время так любопытно: а вдруг там уже кого-то ранили?.. Вдруг кто-то уже умирает – прямо сейчас?.. Ты переходишь на бег, Джеймс, а воздуха в легких совсем не остается; захлебываешься кашлем, вытираешь пот со лба, и кто-то орет сзади: «Мы должны это видеть! Мы должны!», - пальцы ласково обводят пупок и медленно двигаются вниз по темной дорожке к паху. – Ты в толпе, которая беснуется и визжит, как рожающая сука: «Убей его! Убей!» - кусаешь себя за губы, нервно подпрыгиваешь на ходу и вдруг останавливаешься, когда видишь распаханную арену, - Сильва мягко целует его от ребер к подмышке, выпрямляет ноги и ложится под руку, потираясь носом о бицепс. – Сначала даже не понимаешь, что происходит, почему песок черный, а мужчина в золотистом костюме размахивает покрывалом – тебя захлестывает какой-то нечеловеческий восторг, и ты кричишь вместе со всеми: «Убей его!». Через секунду замечаешь это: окровавленное животное с пеной у рта бежит с другого конца поля, задыхаясь от тяжести вдетых пик. Тебе не жаль его, потому что ты обозлен, и в этой ярости нет места сочувствию: животное сопротивляется так бессмысленно, так бесполезно, оно хочет отомстить. Быки противостоят не только тореадору: они противостоят всему человечеству, его жестокости, его варварским замашкам... И у них нет ни единого шанса. Коррида – это искусство умирать во имя борьбы. Так и ты, Джеймс, - Сильва убирает ладонь с паха и хлопает себя по карману, - сражаешься, зная, что бой давно проигран…
Сильва привстает на кровати, перекидывает ногу через Бонда и усаживается на его бедра. Он заботится о Джеймсе, как никто никогда не заботился: стоит на коленях над ним, почти не давя на пах. Сильва не хочет быть бременем, не хочет быть тяжестью.
- Джеймс? – легко дотрагивается до виска и проводит пальцами вниз, ко рту; аккуратно достает вымокшую тряпку – смешок, когда Джеймс облизывает губы и, как будто первый раз в жизни, пытается произнести слово:
- …ны.
- Джеймс, тебе надо постараться, чтобы я тебя понял, - нежно похлопывает по щеке и тянет за концы тряпки, развязывая узел. В этом есть что-то нездоровое: подносит к губам кляп и чуть прикусывает самый конец, смачивая рот в слюне Бонда.
- Бои запрещены, - хрипло повторяет Джеймс. Сильва прикрывает глаза в знак согласия и вынимает ладонь из кармана. Складной нож. Надо будет рассказать об этом умникам из Q.
Бонд никогда не боится – он только крепче сжимает губы, когда тонкое лезвие уходит под его ребра и интимно касается изнутри.
- Конечно, конечно запрещены, мистер Бонд, - сипло шепчет, наблюдая, как лента крови оборачивает талию. – Но у нас будет своя маленькая Испания, Джеймс. Своя маленькая кровавая и дикая Испания…
Он слезает с Бонда и становится у полога кровати, жадно запоминая, как Джеймсу идет быть прикованным. Как Джеймсу идет быть беззащитным. Как Джеймсу идет быть беспомощным.
За две недели можно было и выучить эту комбинацию: Бонд быстро сглатывает, опускает плечи и широко открывает глаза, с каким-то непонятным удивлением отмечая, что белье окрашивается в красный. Внутри него течет не раскаленная сталь, а простая человеческая кровь – мистер Бонд совсем не готов к таким откровениям.
- Тебе нужно что-нибудь, Джеймс? – он очень участлив: касается стопы Бонда и проходится пальцами по затекшей лодыжке.
- Развяжи меня.
- Нет, - огорченно качает головой. – Нет, нет, нет, нет. Запомни это слово, Джеймс, оно может тебе пригодиться.
**
Бонд скалится, как животное, защищающее свою территорию, когда за дверью раздаются шаги.
Бонд ненавидит утро. Ненавидит, когда шторы разъезжаются в стороны и низкий голос облизывает шею: «Доброе утро, Джеймс». Ненавидит, когда руки и ноги отвязывают, и мышцы пробивает судорога. Ненавидит, когда, разминая голень, вытягивает вторую руку, чтобы чужие пальцы сжали в предплечье и потянули за кисть, убирая боль.
Бонд ненавидит открывать глаза, ненавидит поворачиваться спиной и складывать запястья крестом, чтобы их перехватили очередным куском жгута.
Бонд не переносит, когда Сильва встает перед ним и, зажмурившись, трогает запекшиеся корки порезов. Бонд терпеть не может, когда он целует его вдоль каждой раны. Бонд ненавидит его рот, его язык, его пальцы. Бонд ненавидит Сильву.
Это чувство очень холодное, склизкое, его не удается поймать и придушить, как верткую змею: каждый новый день Джеймсу приходится искать его в себе.
Бонд отводит плечо и поджимает губы, когда Сильва за подбородок поворачивает его голову вбок:
- Ты слишком красивый, Джеймс. Но ты не умеешь этим пользоваться, - Сильва сам его одевает: мягкая ткань брюк, плотная футболка – никакого нижнего белья, только не во время завтрака.
- Это совсем не комильфо, Джеймс. В мужчине всегда должна быть какая-то загадка, даже если эта загадка в том, надел ли он сегодня что-нибудь под штаны, - Сильва защелкивает наручники на руках Бонда и чуть толкает его в плечо. – Ты восхитительный, но ограничение делает тебя еще лучше: ты становишься будто бы прирученным. Понимаешь? – Джеймс молчит и разглядывает себя в зеркале. Насколько моложе он выглядит? Лет на десять? Почему он выглядит таким собранным и таким отдохнувшим? Что убрало морщины с его лица: вытертые джинсы или определенность? Не надо никуда спешить, каждый вечер оказываешься в одном и том же месте, с одним и тем же человеком … И ждешь. Ждешь удобного момента.
- Пойдем, - Сильва тянет его за локоть, как девчонку, и смеется, рассказывая что-то об Испании. «Жарко. Душно. Люди много и громко говорят», - Бонд ступает шаг в шаг и сглатывает, глядя, как двигаются чужие лопатки. Широкая спина – отличная цель для выстрела.
Они завтракают на площади; точнее, Сильва завтракает, а Джеймс сидит у него в ногах, ожидая, пока тот протянет кусок. «Мой любимый сторожевой пес…» - гладит двумя пальцами спину и чуть тянет за ворот майки. «Ты еще ни от кого не слышал, что у тебя мраморное тело: жесткое, холодное и такое до безумия идеальное; не слышал, что, когда ты умрешь, тебя отольют в бронзе и поставят на Трафальгарской площади, а я вернусь за тобой и украду… Джеймс, ты прожил такую длинную жизнь: воскрешение за воскрешением, - а у тебя ни одного памятника».
Сильва качает головой в такт фламенко, доносящегося из древних громкоговорителей, и улыбается, спрашивая:
- Хотите потанцевать, мистер Бонд?..
- Нет.
- Ты очень быстро схватываешь все, чему я тебя учу… Да, ты, в общем-то прав, что за танцы без смокингов…
Бонд смотрит на яркое солнце и подставляет лицо под косые лучи: Джеймс станцевал бы с ним, да, станцевал. Если бы в этих танцах можно было использовать шпаги.
К десяти утра начинают трещать цикады, и в разрушенных домах гуляет ветер; белая скатерть, свежие цветы, ароматный кофе – Джеймс меняет позу и кренится вбок, уставая от неподвижности. Предупредительность и вежливость: Сильва снимает пиджак и подстилает под его колени, быстро целуя в щеку.
- Нужно было сказать, что неудобно, Джеймс, - от него пахнет парфюмом с сандалом: глубокий, терпкий запах под стать его голосу. – Я ведь не хочу тебя мучить… - Бонд насмешливо приподнимает край рта. – Ну, может, совсем немного… - Сильва выдавливает смешок, отстраняясь, и тянется за тарелкой.
Он кормит Джеймса с рук – и не боится. А зря.
- Почему вы не уйдете, мистер Бонд? – пальцы очерчивают рот, нажимая на губу, и кладут на язык кусочек хлеба. – Я ведь не очень-то и удерживаю вас здесь, - Джеймс тщательно прожевывает, прежде чем снова потянуться к нему. – Или, мистер Бонд, вы хотите стать моим супругом? – Сильва смеется и вытирает руку салфеткой, чтобы потрепать Джеймса по волосам. – Хочешь, я сделаю тебе корону, Джеймс? – голос становится тише, и Сильва наклоняется к нему, чуть сжимая плечо. - Будем вместе править этими разбитыми зданиями, этим морем, этой жарой… - он откидывается на стул и проводит костяшками по шее Бонда. – Это все могло бы быть твоим царством.
- Нет, - Бонд меняет позу и запрокидывает голову, чтобы посмотреть ему в глаза: - Нет.
Пощечина выходит не очень громкой – Сильва не пытается сделать больно; это просто демонстрация силы. Бонд морщится, как от скверной шутки, и хмыкает, глядя, как Сильва стучит пальцами по колену.
- Я открываю тебе свою ранимую душу, Джеймс, а ты вот так сразу плюешь в нее. Где ваш такт, где ваши манеры, мистер Бонд… - Джеймс смотрит на отполированное серебро и думает о том, что времена холодного оружия давно прошли. Времена дуэлей, убийств на почве ревности, времена чести, отваги, преданности, времена быков и тореадоров – все это ушло. Что они делают здесь, в этой забытой Богом стране ценностей прошлого века.
- Мы ведь просто хотим развлечься, Джеймс, - пожимает плечами Сильва. – А ты портишь все веселье… Мы с тобой могли бы пойти на море, я бы посмотрел, насколько красиво ты выглядишь, когда твои движения ничего не сковывает. Я бы облизывался, глядя, как ты делаешь шаг – и под кожей передвигаются мышцы, обрисовывается бедро и пресс. Я бы смотрел на тебя, Джеймс, - Сильва поднимается со стула и присаживается рядом. – Джеймс, я бы мог забрать тебя, мог бы обезопасить. Зачем тебе ранить себя, зачем доказывать, что ты все еще живой?.. – он дотрагивается губами до щеки Бонда и едва шепчет: - Зачем тебе М? Зачем тебе служба Британии? Служи мне, Джеймс. Будь моим, Джеймс…
- Нет, - Бонд резко поднимает руки, хватая с края стола нож, и застывает, разглядывая его лицо. – Нет.
- Что же вы собираетесь сделать, мистер Бонд? Хотите ранить меня в сердце, надеясь, что я рассыплюсь в пепел? – некрасивая ухмылка на пол-лица. – Джеймс, ты ведь совсем пьяный от своего бессилия, вот и бросаешься на всех… Ты как бык на арене: в тебя вгоняют пики другие люди, но ты видишь только мою красную тряпку, - Сильва пододвигается к нему, прижимается к его телу, обхватывает за талию и тянется к наручникам. – Клац-клац, теперь ты свободен, прекрасный принц. Можешь пойти спасать королевство…
Они молча смотрят друг на друга, вслушиваясь в надрывный треск цикад; Джеймс делает шаг и застывает, ведя носом:
- Нет, - Бонд хрипло смеется и перекладывает нож в другую ладонь, чтобы удобнее было бить. – Я не могу уйти сейчас, - удар получается плавным: Сильва улыбается и подается вперед, глубже насаживаясь на лезвие.
- Ближе, Джеймс, - у Бонда горячий живот, и, когда они вжимаются друг в друга, Джеймс обхватывает Сильву рукой за шею и подается вперед, наклоняясь к узкому рту. – Еще ближе… - на темной рубашке появляется мокрое пятно, будто вино пролито, и пахнет так же пряно: Джеймс прикасается губами к отвороту и поднимается ртом по шее.
- Нет, - едва ощутимо целует в подбородок. – Нет, - Сильва приоткрывает рот и втягивает его нижнюю губу, чуть прикусывая зубами.
- Я могу научить тебя еще одному слову, - Джеймс сбито дышит, запуская пальцы под светлые волосы.
- Какому?..
- Да, - Сильва выдыхает ему в рот и касается языка. – Да.
- Я постараюсь освоить его.
Запах крови пьянит.
Название: Выдохни
Пейринг: Бонд/Сильва
Жарн: ПВП
Рейтинг: R
600Слишком широкий рот; таким хорошо целоваться, таким хорошо делать минеты, таким хорошо приникать к бутылке, чтобы вино ползло вниз по горлу и оставляло кровавые разводы на крепкой шее. Губы пухлые, как будто искусанные, исцелованные, истерзанные чужим языком – на нижней губе едва заметный белый шрам; видно, в этот рот так приятно стонать, что не сдерживаешься, прогибаешься в спине и всаживаешь зубы в мягкую плоть, проталкиваешь в его горло: «Еще, пожалуйста, пожалуйста…».
Глаза пьяные, зрачки широкие – дикое животное, одуревшее от запаха крови. Любопытно, как он выглядит, когда зажмуривается и втягивает носом воздух, стараясь сдержаться и не облизать чужие раны, не запустить пальцы под кожу, не разворотить внутренности. Нет, он не крыса; у крыс не бывает таких хищных улыбок, не бывает светлой кожи и светлых волос. Как он выглядит, когда на его прядях появляются алые пятна? Как он выглядит с испорченной укладкой? Как он выглядит голым?..
Шрамов много, даже одеждой всех не закрыть: один на ладони, еще один – под ухом, как будто его сначала поцеловали, а потом передумали и решили, что лучше сразу убить, пока он не впился в шею и не отравил кровь. Или, может, все эти игры с пистолетами, с ножами?.. Страх, адреналин, небезопасный секс с запахом пороха… Ему ведь нравится говорить, нравится проговаривать детали – вдруг у него был партнер с точно таким же острым языком и этими шрамами он оставил на нем отметины? Что если раздеть его? Будет ли все его тело расчерчено мелкими линиями или только грудь и пах? Надо ведь тогда будет придумать какое-то другое средство, чтобы клеймить его. Может, оставлять засосы. Может, оставлять синяки. Может, кончить в него. Может, заставить сделать татуировку.
Аккуратно поправляет волосы и искоса смотрит, как будто проверяя: смотрит Бонд или нет, - Джеймс хмыкает. Конечно, это все наносное: эти игры в «Мистер Бонд, хотите, я буду у вас первым, могу даже разрешить Вам получить удовольствие…» - чушь собачья, Тьяго просто не умеет формулировать свои желания. Но Джеймс может простить ему это, безусловно, может, ведь Сильве надо контролировать свои руки, чтобы по ним не пошло дрожи, контролировать свое дыхание, чтобы оно случайно не превратилось в один истерический хрип. Сильве надо скалиться, чтобы не выдать, что ему хочется потереться о колено Джеймса, усесться рядом с ним и зарычать от необходимости прикоснуться к нему. Джеймс все это понимает и читает между строк: «Пожалуйста, позвольте мне быть у Вас первым, мистер Бонд, позвольте мне быть с Вами».
У Тьяго красивый голос: низкий, бархатный, отдающий хорошим виски. Идеальный голос для того, чтобы на выдохе грубо бросать: «Быстрее, Джеймс!»
Или.
Идеальный голос для того, чтобы слышать его рядом со своим ухом: «Пусти, Джеймс, ну…».
Бонд думает, много думает о позах.
Ладони потные – мерзкое ощущение возбужденного подростка; Джеймс опускает плечо, чтобы потереть друг о друга связанные руки.
- Что-то не так, мистер Бонд? – Тьяго пододвигает свой стул ближе к нему и дотрагивается двумя пальцами до колена, чуть нажимая на ткань брюк. – Вы напряжены.
Джеймс молчит: ему интересно слушать.
- Знаете, мистер Бонд, переутомление – страшная вещь. Иногда смотришь на агентов, а они такие жалкие, такие потрепанные… - Сильва кривится и приподнимает лацкан пиджака, что-то ища в кармане. – Просто жаль их. О чем они вообще знают, кроме работы? Какие у них радости в жизни, кроме прыгания через скакалочку с М?.. – портсигар блестит в неярком свете. Треск спичек, крохотный огонек – он размахивает первый дым ладонью и чуть наклоняется к Джеймсу, доверительно касаясь его локтя. – Они не умеют получать удовольствие, мистер Бонд. Они не умеют наслаждаться… - губы обхватывают фильтр сигареты и чуть придавливают кончик, вбирая дым.
Сильва наклоняет голову, чтобы прижаться к губам Джеймса:
- Выдохни и расслабься, Джеймс. Выдохни, - Бонд открывает губы и делает большой глоток дыма.
Сигареты со вкусом секса.
Название: Хобби
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Размер: драббл, 1000
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: ПВП
Рейтинг: R
Содержание: У Тьяго свое хобби
Предупреждения: грязные разговорчики, мэм
1000Ночью в старом доме особенно тихо. Каждый звук отдается эхом: слышно, как он мягко ступает на лестницу, берется рукой за перила и делает первый шаг, стягивает шарф. Под ногами скрипят половицы, когда он аккуратно приоткрывает дверь в комнату; тяжело выдыхает, подходя к кровати.
Джеймс мог бы достать пистолет, едва услышав первый протяжный стон дерева под ботинками Тьяго. Джеймс мог бы вытянуть из-под подушки нож и влезть в свитер, пряча открытое тело. Джеймс мог бы перейти в другую комнату. Он мог бы сделать тысячу вещей вместо того, чтобы остаться под одеялом и ждать, когда холодная рука дотронется до его шеи.
- Джеймс, все равно ведь не спишь… - у Тьяго ледяные пальцы; он усаживается на край постели и растирает кисти. – Повернешься ко мне, нет? – Джеймс лежит к нему спиной и слушает, как Сильва стаскивает на пол пальто, взбивает подушку и укладывается позади него, просовывая руки под одеяло.
– Что, принцесса, снятся кошмары? Или ты не спал, потому что ждал меня, Джеймс?.. – губы ласково пощипывают шею, и ладонь гладит живот: - Ждал, пока я приду, пока лягу сзади тебя, пока обниму тебя крепко, чтобы услышать, что сердце у тебя быстрее бьется? А ведь тебя учили, как замедлять пульс, Джеймс…
Джеймс ничего не отвечает - закрывает глаза и подается спиной назад, упираясь лопатками в грудь Тьяго. Ладонь останавливается, и над ухом раздается удовлетворенный смешок:
– Мистер Бонд, - Сильва улыбается и приподнимает край майки, касаясь кожи, - что же вы делаете, мой дорогой?.. Третесь об меня, как возбужденная девочка, которая не знает, что ей делать, когда хочется чего-то внутри себя… Кто же так поступает, Джеймс. Взрослые люди обычно поворачиваются и говорят: «Тьяго, я хочу, чтобы ты мне подрочил». Или «Тьяго, я хочу, чтобы мы занялись сексом». Или «Тьяго, я хочу, чтобы ты посмотрел, как я кончу для тебя». Кто же знает, что там творится в твоей голове.
Джеймс откидывает голову на его плечо – влажные губы дотрагиваются до виска, и Сильва открывает рот, чтобы коснуться щеки языком:
- Знаешь, такие собранные, сосредоточенные девочки, как ты, громче всего кричат, когда ты в них кончаешь, а потом тянешь за короткие волосы и целуешь ароматный рот, - пальцы обводят пресс и, замерев около пупка, спускаются по ломаной линии к низу живота. – Только нам с тобой нельзя громко стонать, правда, Джеймс? Мамочка спит в соседней комнате – она может услышать, как ты будешь орать на меня, чтобы я двигался быстрее. Представляешь себе, Джеймс, - Сильва хихикает и разглаживает завитки в паху, - М зайдет сюда и увидит, как ты, обхватив меня за шею, открываешь рот, чтобы я прошептал тебе что-нибудь в духе «Кончи во имя Англии, мой дорогой, кончи во имя Империи, во имя Ми-6, мой славный…». Что тебе особенно нравится, моя девочка с ледяным сердцем, отданным Британии? Может быть, Джеймс… - Тьяго целует его в шею и обхватывает ладонью яички, просовывая пальцы между бедер, - тебе нравится, когда я говорю слово «эстаблишмент»? Или ты возбуждаешься, если начать перечислять всех премьер-министров? Ты представляешь на моем месте Королеву Англии?..
Джеймс выпускает воздух сквозь сжатые зубы и прогибается в пояснице, толкаясь в ладонь.
- Боже, как это грязно… - Тьяго хрипло смеется и указательным пальцем гладит основание члена. – Может, ты работаешь агентом, потому что ты весь течешь, когда видишь себя в костюме со значком отличия имени Ее Величества? Может, ты в Ми-6 каждые полчаса в туалет бегаешь подрочить на самого себя? Если бы мы работали вместе, я бы помогал тебе, Джеймс… - Сильва отпускает мошонку и накрывает член ладонью, прижимая его к животу. – Один Бог знает, как сексуально ты выглядишь в костюме. Я бы, наверное, стал твоим напарником и вызывался бы в самые горячие точки с тобой, чтобы можно было шептать тебе на ухо: «Джеймс, тебе надо расслабиться, разреши мне помочь тебе…», - остается горячее пятно, которое Тьяго размазывает по паху и жестким волосам. – У нас с тобой была бы целая история из запачканных в сперме и смазке простыней и неудачных бесед с отделом Q: они звонили бы нам, а мы бы чертыхались в ответ и советовали им придумать наручники другой модели, а то от этих запястья болят, - рука медленно двигается под одеялом, и Джеймс ведет плечом, открывая ключицы. – И ты бы любил меня, Джеймс, потому что я талантливый и столько всего умею: от прицельной стрельбы по движущимся мишеням до позы 69 в общественном туалете, - Тьяго втягивает губами кожу на ключице и чуть сжимает зубы, когда Джеймс пытается дернуться и выгнуться вместе с рукой. – И я бы тоже тебя любил, потому что ты был бы мне предан так же, как М, так же, как Англии. Ты бы закрывал меня от пуль, следил за моим питанием, за тем, сколько я курю – и я бы поддался на это все, моя девочка. Может, я бы стал называть тебя своей Королевой, Джеймс… - ладонь плотно обхватывает головку и резко возвращается к основанию, ускоряя движение. – Купил бы тебе диадему, чтобы показать, что ты мой. Или ошейник, Джеймс… Я не знаю, я ничего не знаю, - Тьяго целует его в затылок и толкается в сжатые ягодицы. – И мы с тобой вошли бы в историю. Мы и так войдем, но могли бы… - голос переходит на едва различимый шепот, когда Джеймс, закусывая губу, глухо стонет. – Представляешь, наше с тобой совместное фото могло стоять у М на столе, и она говорила бы всем входящим: «Это мои мальчики. Я ими так горжусь»… - Джеймс утыкается лицом в подушку и изгибается, кончая в руку. – Я горжусь вами, мистер Бонд, - Тьяго выдыхает и убирает ладонь, поднося пальцы к своему рту.
Он неспешно облизывает каждую фалангу и целует Джеймса между лопаток.
- Спокойной ночи, мистер Бонд, - Сильва поднимается – и чужая рука крепко хватает его за предплечье.
«Останься», - Джеймс приподнимается на кровати и тянет его к себе. «Останься»
- Я не могу остаться, мистер Бонд, - Тьяго наклоняется к нему и мягко целует в угол рта. – Зато я могу прийти завтра. Это мое хобби – возвращаться к тебе.
Название: Monstrum in fronte
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Размер: драббл
Пейринг: Сильва/Джеймс Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Вроде как для Сони, но нет. Соне я потом еще один напишу.
600
Пальцы пахнут полынью.
Джеймс трется носом об открытую ладонь и выдыхает на влажную кожу. Рука чуть дергается, и Тьяго напрягает кисть, поднося ее под губы. На большом пальце тонкий шрам от пореза – Джеймс обводит светлую полоску языком и прихватывает фалангу, обсасывая и надавливая языком на подушечку. Вниз к запястью – губы плотно прижимаются к сплетению вен; Бонд закрывает глаза и тихо выдыхает: «Раз».
Слушать, как быстро бьется его сердце, чувствовать, как он сдавленно выдыхает и тянется свободной рукой к балке в изголовье кровати – Джеймс считывает до восемнадцати, подтягивается к его шее и целует в челюсть: «А ты уверен, что не умрешь от остановки сердца?». Тьяго смеется и проводит вылизанной кистью по его бедру: «Позаботься о себе, Джеймс. Это же ты не прошел тесты. Вдруг ты умрешь, кончая на мне?» - «Потом я воскресну». Родригес растягивает рот в улыбке: «Да, а потом ты воскреснешь. Ты всегда воскресаешь», - Джеймс опускается вниз и дотрагивается до сгиба локтя, придерживая плечо Тьяго. Резкий выдох – язык проходится по узкой щели полусогнутой руки и слизывает солоноватый пот.
Нужно было оставить свет, чтобы рассматривать его и видеть, как зрачки расширяются, видеть, как поднимается его живот от каждого вдоха. Нужно было захватить с собой камеру, чтобы потом раз за разом пересматривать, как Тьяго выгибается от одного поцелуя в плечо и поджимает пальцы на ногах. Нужно было открыть окно – слишком душно, слишком жарко; спина покрывается испариной.
Многое нужно было сделать, но думать было некогда.
На бицепсе – рваная рана от пули, белые растяжки от сросшейся кожи уходят под мышку – Джеймс опирается ладонью о кровать и аккуратно прижимается ртом к предплечью, втягивая кожу. Рык над ухом, скрип дерева под пальцами и низкое «Джеймс…». От шеи пахнет сандалом – Бонд втягивает терпкий запах и перебрасывает ногу через живот Тьяго, вжимаясь в его пах.
- Джеймс… Просто сними эту чертову одежду.
- Нет, - съезжает чуть ниже, к коленям, и приникает к животу.
- Мистер Бонд, вы не умеете слушаться приказов, - Джеймс хмыкает, и от выдоха кожа покрывается мурашками. – Как тебя вообще взяли в МИ-6… - Бонд скалит зубы и кусает за бок.
- Другие таланты… - Тьяго прогибается в пояснице и запрокидывает голову.
- Могу представить… - под ребрами – широкие темные полосы от ножа; Бонд медленно обводит
шрамы и сжимает зубы, когда Тьяго опускает ладонь на его затылок. Пальцы тянут за короткие волосы:
- Поцелуй меня, - у Родригеса красные-красные обкусанные губы и черные глаза - Джеймс облизывается.
- Сними.
- Что?.. – Бонд двумя пальцами касается щеки и ведет до подбородка. – Фетишист… - Тьяго приподнимается на подушке и поддевает мягкую пластину, вытаскивая изо рта протез.
Джеймс смотрит.
Смотрит на то, как вваливается щека, как обвисает нижнее веко, как рот теряет форму и растекается по лицу.
Джеймс смотрит, как Тьяго сглатывает и проводит по волосам, закрывая впадину.
Некрасиво.
Уродливо.
Пугающе.
Чудовище, - думает Джеймс и подается вперед. Бесформенные губы открываются под его языком, и он дотрагивается до сколотых зубов. Неприятно. С правой стороны на десне твердая корка – надавливает и к слюне прибавляется сукровица; Бонд глотает и отстраняется, чтобы вдохнуть. На щеке внутри – сетка из затянувшейся объеденной кожи; вверху – пустое место там, где должна быть кость.
Тьяго выгибает шею и закрывает рот, уходя от поцелуя.
Тяжелое дыхание – Джеймс ведет плечами:
- Ты же монстр, - Родригес криво улыбается в ответ на комплимент. – Ты снаружи монстр, - проводит тыльной стороной ладони по шее и останавливается на грудной клетке. Бонд наклоняется к его уху:
- А теперь покажи мне, что внутри.
Название: Ступай легко
Автор: Entony Lashden
Бета: Hideaki
Фандом: Skyfall
Пейринг: Сильва/Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер драббл
Саммари: бессмысленно и беспощадно Сильва в платье
Примечание: "может быть, я не ущербный. Может быть, я просто болен"
Ступай легко - потому что Моро и "Ступай легко. Ты топчешь мои грезы". Вы знаете это стихотворение
1000, но какая это тысяча
Цок. Цок. Цок.
От каждого его шага дрожат стекла, от каждого его шага вибрирует воздух. От каждого его шага что-то с грохотом разбивается внутри Джеймса: Тьяго держит спину прямо, широко развернув плечи, как будто он всю свою жизнь ходил на каблуках, как будто ему привычно, что бедра стянуты узким подолом и ногу приходится ставить перед другой ногой, демонстрируя член, прижатый плотной тканью к животу.
Тьяго идет красный.
Ему идут все цвета и все фасоны одежды, но особенно ему хорошо быть обнаженным, - Бонд наклоняет голову, глядя, как Сильва улыбается, одергивает платье и поправляет волосы, вдевая между прядей розу. Ладони становятся влажными: Тьяго вытягивается, чтобы поправить замок сбоку, и Джеймсу открываются красивые крепкие ягодицы, подчеркнутые темной каймой чулок.
Тьяго смотрится в костюмах, смотрится в майках, смотрится в форме; он создан для того, чтобы курить, пить, язвить и причмокивать своими похабными губами, произнося «Джеймс». Тьяго – homme fatal с черными глазами и сардоническими гримасами. Джеймс проводит руками по коленям и откидывается на спинку стула, вслушиваясь в низкое:
- Мистер Бонд?.. – Тьяго останавливается в шаге от него, перенося вес на одну ногу. – Какая встреча, мистер Бонд… - Родригес любит это: накручивать ситуацию, играть в незнакомцев, бросать невыносимо сексуальное «Хочешь, Джеймс, я покажу тебе коленно-локтевую?» и сразу же переходить на «Не трогайте меня, мистер Бонд, не трогайте, мы еще не были на свидании!».
Джеймс вытягивает ладонь, дотрагиваясь пальцами до бока Тьяго; ему больше нравятся игры, включающие в себя раздевание и близкие контакты.
- Вот уж не думал, что увижу вас здесь, Сильва…
Родригес накрывает пальцы Бонда своей рукой и медленно снимает с тела, разочарованно качая головой. «Нет, Джеймс, не порти», - и Джеймс расслабляет ладонь. «Хорошо, не буду».
- В это время года я особенно сентиментален, - закатывает глаза и чуть приседает, возвращая ладонь на колено. – Знаете, для меня это такое особенное место… - рот изгибается в улыбке, и Тьяго проходит пальцами от колена до середины бедра Джеймса. – Здесь был мой первый раз… - от него пахнет вином, лаком для волос и парфюмом Бонда.
Отличная смесь.
- Удивительно. Мой тоже, - Бонд приподнимает бедра, шире разводя ноги, и надавливает на лодыжку Тьяго. «Ближе».
- И как? Как это было? – Сильва наклоняется ниже, подставляя рот под ответ Джеймса. Смешок –делает шаг и выдыхает на ухо: - Лично мне понравилось…
- Это было торопливо… - цоканье языком.
- Открой рот, Джеймс, - выпрямляется и щелкает пальцами. – Открой! – Бонд приоткрывает губы -
Тьяго достает из волос розу и кладет цветок на язык. – Помолчи и подумай о своем поведении, - упирается рукой в бок и задирает подбородок, глядя в сторону.
На вкус – как его поцелуи. Терпкий, тяжелый запах, который ползет вниз по горлу и растекается в животе. Джеймс сглатывает и касается колена Тьяго, обводя большим пальцем выступающие косточки. Шорок каблуков по полу – Сильва становится ближе, пуская руку вверх по бедру.
Теплая кожа, приятная на ощупь лайкра, мышцы, обтянутые чулками – Джеймс пододвигает край платья, забираясь под резинку чулок.
Короткий выдох. Тьяго зажмуривается и приседает на ладонь.
«Твою мать…» - Джеймс сглатывает и аккуратно достает изо рта бутон, чтобы сказать это вслух:
- Ты без белья.
- Ну, знаешь, это наше не первое свидание… - Сильва открывает глаза и скалится: - Я решил сегодня не брать ненужные вещи. Белье. Приличие. Твои наушники – знаешь, думал, может, разнообразить жизнь Кью… - тихое рычание; рука поправляет край платья и переходит на живот, прижимая член.
- Мокро, - Джеймс смотрит куда-то мимо Тьяго и подается вперед, ведя носом по его шее. – Садись?.. – подставляет ногу.
- Мы будем играть в плохую девочку? Сначала ты подержишь меня на коленях, а потом заявишь, что я предал Англию, Корону, М, и меня надо выпороть?.. – присаживается и опирается локтем о плечо Джеймса.
- Это был план… - Бонд просовывает бутон в вырез платья и поправляет упавшую шлейку. Сиплый смех.
- Оу, мистер Бонд, Вы лапаете мою грудь? – Тьяго перекладывает ладонь с плеча на грудную клетку, и Джеймс обводит пальцами сосок, наблюдая, как бьется жилка на шее Родригеса. – И как вам она?
- Я видел и больше… - Сильва хмыкает, забирается пальцами под волосы Бонда и чуть тянет назад, касаясь губами шеи.
- Может быть, я девочка-подросток, и мое светлое будущее с большой грудью еще впереди?
- Девочка-подросток… - пальцы медленно перебираются с груди к щеке, и Бонд аккуратно гладит щетину тыльной стороной ладони.
- Такая очаровательная девочка-подросток, которая с удовольствием берет в рот и любит сзади, но до свадьбы – ни-ни… - Тьяго шепчет куда-то под воротник рубашки Джеймса, перебирая его волосы. – Моя такса – одно новое красное платье… Или можешь сводить меня в кино… Или подари мне украшение – девочки любят украшения.
- Что угодно, - Родригес выгибается, слушая это растянутое «Что угодно», встает и тянет за застежку на спине, обнажая острые лопатки.
- Помоги? – ладони гладят горячую спину и медленно стягивают влажную от пота ткань. «Красивый», - Джеймс дотрагивается губами до позвоночника и ведет вниз, к копчику; язык касается щели между ягодиц, и Тьяго резко тянет за край платья, стягивая его вниз.
- Мистер Бонд, постыдитесь себя! – он оборачивается; по животу стекает тонкая нитка смазки, и Сильва размазывает ее по члену, усаживаясь на Джеймса. – Что же вы делаете, мистер Бонд… - смыкает кисть Джеймса на головке и пододвигается, чтобы он придержал за талию. – Как так можно… - Тьяго смеется на ухо и вжимается в его пах, пачкая брюки. – У меня есть жених, мистер Бонд, нам не следует… - Джеймс выдыхает и крепче сжимает ладонь, проворачивая в пальцах член. – И у вас… - резко вдыхает – от упора скрипит спинка стула. – У вас есть Королева, она ждет вас… - он замолкает, опуская голову, и, закусив губу, смотрит, как Джеймс ведет большим пальцем к основанию, поддевает мошонку и растирает между яичек прозрачную смазку.
- У меня есть ты, - Сильва цепляется за его плечи, толкаясь в ладонь, и с рыком прижимается лбом ко лбу. – Более чем достаточно, - касается губами края его рта и крепко прижимает к себе, резко двигая вверх ладонью. Не вскрик – мычание, когда сперма растекается по пиджаку и ноги начинают дрожать.
Тьяго глубоко дышит, упершись лбом в шею Джеймса; лениво отрывается, чтобы посмотреть Бонду в лицо и потянуть за нижнюю губу:
- С годовщиной, мистер Бонд.
Название: Good boy
Фандом: Skyfall
Пейринг: Сильва/Бонд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер драббл
Саммари: 00S Dirty talk + orgasm denial, Бонд связан
1.118
- Ты как избалованный ребенок, Джеймс, - у Рауля плохое настроение. Он раздраженно поправляет веревку и хлопает по лодыжке Бонда. – Ты начинаешь дуться и отвратительно себя вести, а я, как любящий отец, бегаю вокруг тебя, строя догадки о том, что же хочет мой любимый мальчик. Может быть, на этот раз он хочет пони? Или он хочет быть пони? Или он хочет попробовать догги-стайл? И ты же не говоришь ничего, нет, - Сильва усаживается на край кровати, между раздвинутых ног Джеймса и, чуть пододвинувшись, опускается спиной на его пах. – Ты начинаешь игнорировать мои звонки, убегаешь на другой континент, ввязываешься в перестрелки. Не то чтобы мне было лень искать тебя, дорогой, просто, если ты хочешь, чтобы я пришел и наказал тебя, нужно написать мне смску «Тьяго, мне кажется, я скверно вел себя все это время». И поверь, я найду, за что тебя выпороть, Джеймс. Зачем эти трудности… - Рауль поворачивает голову и прикладывается к члену Джеймса, проводя языком по вене.
Улыбается, когда слышит, как скрипят столбики кровати от того, что Бонд хочет вывернуть руки. Ах, эти привычки! Они часто лежат так: Рауль на его животе, водящий между губ его членом, и Джеймс, перебирающий светлые волосы и хрипящий каждый раз, когда Сильва пропускает головку в рот, - Бонд и сейчас хочет пройтись по его щеке, вытереть слюну с подбородка, погладить щетину и потянуть прядь.
Джеймсу нужно его трогать – Рауль знает это. Бонду нужно, чтобы его впечатывали в матрас, чтобы на нем оставляли синяки, чтобы в него кончали и чтобы он сам мог закрыть глаза, вцепиться пальцами в чужие ребра и отпустить себя. Джеймсу нужны подтверждения того, что Рауль действительно с ним.
- Думаю, мы никогда раньше не практиковали связывание, потому что мне все это казалось очень статичным, - Рауль поднимает голову, встречаясь с взглядом Джеймса. – А мне нравится, когда ты демонстрируешь чудеса растяжки, мне нравится чувствовать, как у тебя дрожат руки, мне нравится, когда ты сбиваешь простыню в ком под собой и застываешь, прогнув спину, кончая на нее. Но потом я подумал: «Тьяго, разве любовь – это не жертвенность? Может быть, пора сделать то, что хочет Джеймс?..»
Джеймс подчинился беспрекословно. «Раздевайся», - они не виделись целую неделю, и Рауль кусает губу, глядя, как Бонд вырывает пуговицы рубашки, стягивает брюки, отбрасывает одежду в сторону и застывает, ожидая реплики Сильвы. Рауль молчит.
Рауль смотрит, как поднимается его живот при вдохе, Рауль смотрит, как Джеймс заводит руки за спину и чуть присаживается, давая понять, что он готов играть.
«Ляг на кровать. Широко разведи ноги и руки». Джеймс не сопротивляется: молча ждет, пока Сильва привяжет его, и закрывает глаза, когда тот дотрагивается до его кожи, поправляя узлы.
Джеймс дергается, видя, что Рауль делает шаг назад. Это означает «Не уходи».
Сильва не собирается уходить. Он берет стул и садится напротив кровати, чтобы смотреть на Джеймса.
- И я задумался, а чего же ты на самом деле хочешь, любовь моя, скрываясь под фальшивыми документами в такой глуши? Может быть, ты хочешь, чтобы я нашел тебя и посадил тебя на привязь? Купил тебе роскошный ошейник и короткую цепь, который бы я пристегивал тебя к своему ремню? – Рауль переворачивается и упирается руками в матрас, пододвигаясь ближе к лицу Джеймса.
Джеймс хочет обнять его – Бонд сжимает ладони в кулаки и кусает изнутри щеку, когда Рауль дышит на его губы и касается языком уголка рта.
- Тш, расслабь плечико, дорогой, - Сильва наклоняется к его шее, ведет носом до ключицы и, дотронувшись языком до напряженной мышцы, ведет от плеча к локтю. – Чего ты хочешь, Джеймс?.. – Рауль мягко целует сгиб локтя, слизывая каплю пота.
У Бонда низкий, осипший голос.
- Трахни меня.
- Это плохой ответ, - Сильва укладывается на бок рядом с Джеймсом и кладет руку поверх его груди.
- Тьяго…
- Я даже не разделся, любовь моя. А как же предварительные ласки, мистер Бонд, как же признания? Вы такой мужлан…
- Тьяго, - Джеймс поворачивает к нему голову, и дерево, обнятое веревкой, протяжно скрипит. – Мне нужно кончить.
Рауль скалит зубы и ехидно смеется:
- А мне нужно поговорить с тобой… Дело вот в чем, Джеймс, - Сильва целует его под ребро и обводит пальцами сосок, - ведь я бы мог тебя сейчас развязать. Поцеловать тебя. Мог бы поставить тебя в коленно-локтевую, - ладонь двигается вниз и застывает на кубиках пресса. - Джеймс, я бы мог стянуть твои брюки, положить член между твоих ягодиц и чуть сжать их, отдрачивая себе. Я бы двигался медленно-медленно, размазывая смазку вдоль твоего копчика, оставил бы на позвоночнике влажную полоску, и смотрел бы, как ты подставляешь задницу, умоляя тебя трахнуть, - Рауль прикрывает глаза, спускаясь пальцами к пупку. - Ты бы хныкал подо мной, как девочка, потому что тебе бы хотелось чувствовать меня внутри, потому что у тебя между бедер было бы так пусто, что ты бы сам просовывал кулак и пытался надавить пальцами на анус. А я бы бил тебя по рукам. Я бы хлопал тебя по спине. Я бы наклонялся к твоему уху и шептал тебе, что ты грязная шлюха, - Бонд хрипит.
Натужно, болезненно хрипит и прогибается в пояснице, подставляя пах под руку Рауля.
Сильва подносит ладонь к багровому члену и, фыркая, кладет ее на бедро Джеймса.
- Я боюсь обжечься!
Бонд дергается, пытаясь вырваться.
- Тьяго! – рука придавливает внутреннюю поверхность бедра и поднимается к паху.
- Боже, Джеймс, мы могли бы снимать, как я трахаю тебя, а ты царапаешь мою спину. Знаешь, сотни крупных планов того, как ты беспомощно мечешься подо мной и цепляешься за мои плечи, чтобы я вошел еще глубже. А потом мы могли бы садиться в гостиной и, пересматривая все эти прекрасные видео, с серьезным видом обсуждать, как нелепо ты выглядишь, когда пытаешься контролировать ситуацию. Может быть, мы бы вызвали семейного психотерапевта и обсудили с ним проблему того, что ты хочешь быть подо мной и отказываешь себе в этом, - Рауль плотно прижимает ладонь к его ягодицам и надавливает на сфинктер. – Может, я бы поднял вопрос о том, что ты выбираешь все более рискованные миссии, чтобы я приехал утешать тебя и зализывать твои раны. Или, - Джеймс толкается, пропуская в себя пальцы, и мычит, когда Сильва убирает руку, - или мы бы обсудили, какого черта ты убежал.
Бонд с трудом открывает глаза и жадно облизывает пересохшие губы.
- Я скажу…
- Да, я разрешу кончить.
Джеймс делает глубокий вдох.
- Я собирался позвонить тебе, - Рауль приподнимается на локте, чтобы поцеловать его в щеку.
- Я бы пришел, ты же знаешь, любовь моя…
- Я не хотел трахаться, - губы Бонда изгибаются в кривой усмешке.
Рауль поднимает и тянет за хвост веревки, освобождая руку Джеймса. Он переходит между его ног и, вздохнув, глубоко вбирает член, утыкаясь носом во влажный пах.
Джеймс скучал по нему.
Джеймс нажимает на затылок Сильвы, задавая ритм, и подмахивает бедрами, когда Рауль поднимается вверх.
Его мальчик скучал по нему.
Бонд, открыв рот, охает, поражаясь своему признанию.
-
-
14.11.2012 в 21:13Отдельное спасибо за Бонда, который готов принять Сильву и с сукровицей, и со страхом, и со всем, что внутри.
Правда, меня напрягает ваша осведомленность в плане моего имени.
-
-
14.11.2012 в 22:59Это не Вам.
Это я переживал скверное время по Маркесу и писал потрахушки.
Вам я задумал #глубинный_фик, просто идея с поцелуем мне пришлась по нраву и я решил ее дублировать в разных сценах.
Но вообще, ок, я рад, что и это тоже Вам понравилось, хотя оно немножко калеку напоминает.
Нам, в разведке, Соня, еще и не такому учат.
-
-
14.11.2012 в 23:18Глубинный фик на эту тему - замечательно, даже несмотря на то, что Крейг вызывает у меня легкий ужас.
Я не могу ничего сказать по поводу "калеки", потому что NC вообще немного не мое, но поцелуй действительно сладок и цепляет.
Сибил, наверное, вас там учит.
-
-
14.11.2012 в 23:25Она меня не учит. Она приходит ко мне и выспрашивает много вещей. Она могла бы быть Матой Хари, знаете.
мало кто разделяет мои кинки.
Мы прямо нашли друг друга.
-
-
14.11.2012 в 23:35Пусть эта история останется для меня тайной.
Но вы не знаете остальных моих кинков, которые даже и кинками толком назвать нельзя.
-
-
15.11.2012 в 09:10-
-
15.11.2012 в 22:20-
-
16.11.2012 в 22:59