Автор: Entony Lashden
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Ганнибал Лектер/Уилл Грэм
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Краткое содержание: не можешь платить деньгами - плати тем, что есть
Примечание/Предупреждения: найфплей
читать дальше
От кадыка до ключиц. «Мой».
От груди до живота. «Мой».
От паха к коленям. «Мой».
Ты только мой. Только мой.
*
Она улыбается; у нее два ряда белоснежных зубов, губы, подведенные коралловой помадой, и глаза в обрамлении густых ресниц – она штамп, заготовка для идеальной женщины. Она выглядит как девушка, созданная для того, чтобы в старших классах в нее влюбился какой-нибудь парень, одевающийся в преппи, и предложил ей жениться на втором курсе колледжа. Шелковистые гладкие волосы, которые она расчесывает по сто раз в день (пятьдесят – с утра, пятьдесят – вечером, а потом втирает в корни миндальное масло для укрепления), стягивает тонкая ленточка цвета индиго – она старалась, она хотела выглядеть лучше. Лучше для него.
И он говорит ей:
- Ты сегодня особенно хороша, Алана, - Уилл улыбается в ответ: у нее заразительная улыбка, которая заставляет чувствовать, как внутри разливается тепло, словно кто-то разбудил тебя в субботу с утра и принес завтрак. Тосты, апельсиновый сок и мягкий поцелуй: «Я люблю тебя». Алана улыбается так, как будто она недавно прочла предсказание в китайском печенье, которое обещало ей, что Уилл станет тем самым. Уилл станет ее единственным.
- Раз я так хорошо выгляжу, может, пройдемся сегодня? Сможешь похвастаться мной! – ненатуральный смех; она волнуется, боится отказа. Она ведь переживала эту сцену сотню, если не тысячу раз: вот он криво усмехается, вот прикладывает ладонь ко рту и прикасается губами к рукаву пиджака. Он переводит взгляд на пол, он зажмуривается, он ищет отговорку, чтобы отказать.
- Уилл, мы можем просто пойти ко мне… - она делает к нему шаг: - …купить бутылку вина, посмотреть фильм. Можем даже не смотреть фильм… можем просто… - конец фразы «быть вместе» провисает в воздухе: Алана понимает, что поступает неправильно, но ладони давно не прикасались ни к чему, кроме тюбиков косметики и бумаг с психологическими портретами. Ее руки скучают по другим людям, и поэтому они своевольно тянутся к Уиллу, дотрагиваются до его щеки и поворачивают его голову в сторону Аланы.
Алана выглядит как человек, которому сломали кисть и запретили демонстрировать хоть малейший признак боли, иначе убьют кого-нибудь из ее родных; она старается сделать вид, что не происходит ничего значительного, когда Уилл, закрыв глаза, очень тихо говорит: «Я не могу». А потом, опершись о стол, пододвигается к Алане, и, когда ее пальцы ныряют в густые темные волосы, повторяет еще раз: «Я хочу, но не могу. Мы не можем».
Она не способна расслышать слова, потому что слишком сосредоточенно гладит его шею, и потому ей кажется, что самым подходящим в такой ситуации будет наклониться к нему и прижаться губами к его губам. И застыть. Ей кажется правильным поцеловать его. Ей кажется правильным обнять Уилла и встать между его колен. Она не думает о последствиях, она не знает о том, что нужно обдумывать каждое действие перед тем, как его совершить.
Но Уилл, открыв глаза, смотрит на выбившуюся из-за уха прядь ее волос, и никак не может начать получать удовольствие от этого украденного поцелуя.
Уилл знает, чем он чреват.
*
В гостиной пахнет сосной и цветами (букет душистого горошка за 3.50, купленный на соседней улице); из кухни идет сладкий запах готового пирога; в коридоре еще остался запах парфюма Ганнибала. Пахнет домом.
От Уилла несет приторными духами Аланы – ему хочется помыться и укутаться с головой в запах ванили, кофе и антисептика; ему хочется стать чище.
- Добрый вечер, Уилл, - Ганнибал вытирает руки и откладывает полотенце в сторону.
Уилл неловко снимает куртку, отступив к вешалке, и, теребя воротник, произносит:
- Добрый вечер.
Уиллу хочется извиниться. Ему хочется стать на колени и сказать: «Прости, я не хотел», ему хочется зажмуриться, сжаться, исчезнуть. Стыдно, слишком стыдно.
Ганнибал подходит к нему со спины, накрывает его ладонь своей рукой и помогает повесить куртку, которая, кажется, весит тонну.
- Ты целовал ее? – он не меняет тона, он все так же предельно спокоен и расслаблен; он целует Уилла чуть ниже затылка, в узкую полоску открытой кожи над воротником рубашки, и проводит по его животу, прижимая к себе. – Ты целовал ее, Уилл?
Уилл может солгать, может сказать, что она потянулась к нему первой, а все остальное доделала гравитация и инстинкт продолжения рода; Уилл может сказать, что он хотел укусить ее, но по какой-то дурацкой причине укус превратился в поцелуй. У него есть шанс, но он им не пользуется, потому что пальцы Ганнибала соскальзывают с живот на пряжку ремня и надавливают на ширинку. Доктор Лектер предельно осторожен, словно Уилл не целовался, а участвовал в перестрелке и теперь пришел истекать кровью домой. Ганнибал поворачивает к себе Уилла лицом и трется носом о его щеку. Мучительно медленное прикосновение языка к нижней губе – Ганнибал не целует его, нет, он пробует Уилла, он облизывает его рот и, привлекая к себе за ремень, повторяет, только уже без вопросительной интонации в конце:
- Целовал, – даже не нужно произносить вслух – достаточно короткого кивка, за которым следует тихое: - Поднимайся наверх.
Ганнибал знает, когда Уилл просыпается, что он ест на завтрак, какую одежду предпочитает надевать по вторникам и какие колонки в газете он читает. Ганнибал знает, каким гелем для душа пользуется Уилл, какие лекарства он принимает, сколько он платит за мобильный телефон и где мечтает оказаться через пять лет. Ганнибал знает о нем все, поэтому так нелепо пытаться что-то скрыть.
- Сними рубашку и штаны, - доктор Лектер расстегивает пиджак и, соблюдая идеальный порядок, вешает его на спинку стула: он всегда аккуратен с вещами, которые принадлежат ему. Уилл сглатывает; Уилл молча подчиняется.
Это был подарок на прошлое Рождество: Уилл спешил домой и старался придумать внятное оправдание насчет того, почему он опоздал; это был крошечный магазин с письменными принадлежностями под аркой какого-то дома: нож для писем лежал на отполированном серебряном блюде вместе с пачкой корреспонденции – и Уилл купил его для Ганнибала. Потому что нож для резки бумаги – точно так же не принадлежит этому миру, как и доктор Лектер. Нож – это символ девятнадцатого века, как и сшитые на заказ пиджаки, как и любовь к классической музыке, как и весь Ганнибал.
- Ложись, - никакой торопливости: доктор Лектер присаживается рядом с ним на кровать и кладет ладонь на лицо Уилла. – Зачем ты это сделал? – палец очерчивает рот и надавливает на нижнюю губу, заставляя Уилла взять фалангу в рот. Ганнибал не злится: он хочет понять, что еще нужно мистеру Грэму, может, ему не хватает совместных поездок в Альпы или еще одной собаки, может, он хочет вместе съездить в Икею и купить складной шкаф. Ганнибал хочет понять, что не так.
Он ведет рукой от лица к грудной клетке и задерживает пальцы в ямке между ключицами: порывистый вдох.
- Это… была случайность.
Доктор Лектер приподнимает бровь и спускает ладонь к животу: мягкое прикосновение чуть выше пупка, после которого он убирает руку и закатывает рукав рубашки.
- Меня расстраивают подобные случайности, Уилл.
- Прости меня?.. – Уилл может простоять в углу на коленях целую ночь, может вымыть весь дом, может предложить поиграть в наказание – Уилл может сделать все, что угодно, только бы не услышать:
- Я очень разочарован.
Ганнибал оттягивает кожу к ребрам и проводит ножом вертикальную линию от диафрагмы к пупку: тонкая красная линия, точно такая же, как и на скатерти в кухне. Уилл не морщится, Уилл не шипит – Уилл закрывает глаза и подкладывает руки под поясницу.
- Тебе чего-то не хватает? – Ганнибал наклоняется к его животу и целует конец пореза, слизывая набухшую каплю крови. – Тебе недостаточно моего внимания? Я мало забочусь о тебе? – он проводит языком по тонкой полосе и нажимает языком на край. – Что-то не так, Уилл?
- Это была случайность.
Ганнибал касается ножом под ребром и делает еще один надрез: Уилл прогибается в спине и крепче сжимает кулаки, упираясь костяшками в позвоночник.
- Тебе понравилось? – он вырезает на Уилле квадрат: кусок плоти от живота к ребрам – еще две линии, от которых тянутся красные разводы. Уиллу не больно – Уиллу стыдно, потому что он подается бедрами вперед, стараясь прикоснуться к руке Ганнибала.
- Нет.
- Тогда зачем? – Ганнибал откладывает лезвие на тумбочку и тянет за резинку белья Уилла. – Зачем?
- Это была случайность.
- Я не хочу, чтобы эти случайности повторялись, Уилл, - Ганнибал плавно накрывает ладонью головку его члена и, медленно проводя большим пальцем от конца к мошонке, гладит налитую кровью вену сбоку. Ладонь, размеренно двигаясь по члену, сжимается, усиливая давление, и обхватывает у основания.
Ганнибал не хочет ему вредить: он смотрит, как по боку Уилла ползет алая капля, и аккуратно подбирает ее, облизывает палец и второй рукой оттягивает член, заставляя приподняться. Ганнибал не хочет делать ему больно; он хочет показать, что Уилл принадлежит только ему.
Уилл дышит чаще, Уилл наглатывается воздуха и говорит: «Мне нравится, когда меня целуешь только ты», - усмешка в ответ, и рука чаще поднимается вверх, размазывает белесую смазку вдоль члена и проворачивает в кулаке головку, гладя уздечку.
- В следующий раз я вырежу у тебя фунт мяса, Уилл. За каждый поцелуй, за каждое прикосновение, за каждое объятье с другими людьми – ты будешь платить. Потому что ты…
Уилл открывает глаза; Уилл глухо стонет, когда Ганнибал резко двигает ладонью и сжимает пальцы; Уилл кивает. Уилл знает, что отметин станет больше.
Ганнибал хочет быть уверенным. Ганнибалу нужны подтверждения.
От кадыка до ключиц. От груди до живота. От паха к коленям.
Уилл Грэм принадлежит только ему.